Проснулся он как всегда, очень рано, по полудню, и принялся за свое любимое занятие, а именно: лежать на кровати, поплевывая в потолок скорлупки от семечек, и размышлять о делах давно минувших дней, когда его чёрствое сердце было нечаянно ранено пролетавшей мимо стрелой Купидона. Лучше б та стрела летела себе дальше и летела, но нет, угораздило же ее зацепить самого Венедикта, скучавшего у окна. И так случилось, что в это время по местному магическому каналу телезеркала показывали одну симпатичную и в меру упитанную фермершу, доившую корову на одном из своих участков. В чем там именно было дело, и почему показывали именно её, сейчас уже и не вспомнить, но только вот запала эта дородная красотка в душу волшебнику хуже вареной редьки. И вознамерился он заполучить эту прелестницу в свои белокаменные пенаты вот так чтоб сразу и немедленно, в чем и распорядился своим преданным слугам.

Слуги приказ приняли и выполнили весьма усердно, доставив в покои своего повелителя саму красотку, её корову, ведро с молоком и деревянный верстак, стоявший в тот момент неподалеку. Оглядев содеянное и оставшись довольным, Венедикт тотчас же отдал приказы: молоко – на кухню, корову – в зоопарк, верстак – в подвал, а красотку – в его спальню. Фермерша в целом была как бы и не против, да только вот она ожидала, что в спальне они перейдут сразу ближе к делу или точнее сказать, ближе к телу. Но Венедикт был старой закалки и сразу дал понять, что всё будет только после свадьбы, для чего в спальню быстренько были телепортированы костюмер, тамада, пастор и патологоанатом, а также водолаз со всем своим обмундированием. Зачем последний был там нужен, новоиспеченная невеста так и не поняла. Зато всё прошло по правилам, чинно и благородно, и претензий никто не высказал, ибо исчезли они все так быстро, что не успели и рта раскрыть.

Так у волшебника Венедикта началась семейная жизнь. Однако молодая супруга быстро его разочаровала. Во-первых, она оказалась глухонемая, и они могли объясняться только жестами, что не шло на пользу семейной жизни. Во-вторых, она категорически отказалась обучаться магическому мастерству и не впадала в эйфорию от глобальных планов о всеобщем мировом господстве Хаоса. Вместо этого она целыми днями возилась в огороде, сажала картошку и попутно ловила летающих темных эльфов, чтобы надоить из них хоть немного молока. Вдобавок ко всему она любила рыться в его личных вещах, разбрасывала по замку грязные носки и громко топала по утрам, мешая волшебнику высыпаться.

Наконец Венедикту это надоело, и он решил поставить вопрос, скажем так, ребром. Либо она рожает ему наследника, либо убирается из замка на все четыре стороны. Супругу оба варианта устраивали, поэтому она исполнила и то, и другое: как можно скорее родила ему ребенка, а на следующую ночь тайком сбежала из замка. Но Венедикт даже не заметил ее отсутствие, ибо он получил то, что хотел.

Конечно же, Венедикт был очень рад и самодовольно потирал руки над колыбелью. Наконец-то, долгожданный наследник! Будет теперь кому на старости лет передать свой магический опыт, да и кредит за замок после его смерти будет кому выплачивать. На радостях накупил он всяких развивающих книжек, таких как «Инструкции для плохих мальчиков», учебник «Как стать негодяем и предателем», свод правил и наставлений для будущего злого волшебника, и прочие подсобные материалы.

Да только вот просчитался Венедикт в своих честолюбивых планах. Ребенок рос не по дням, а по часам, и спустя десять лет превратился в самую настоящую девчонку, тем самым похерив, погубив и зарубив на корню всё, к чему Венедикт так стремился – ведь по традициям наследовать магические знания мог только мальчик. Вы спросите, как же так за столько лет он ничего не заподозрил? Так это очень просто, ведь ребенок рос без няни или воспитательницы, делами домашними не занимался, носил одну и ту же одежду, не мылся, не стригся, был предоставлен сам себе и прибегал в замок только покушать. Кто там его разберет?