– Я бы попросил вас, коль вы меня тут решили подержать до выяснения обстоятельств, чтобы мне принесли хотя бы хлебушка, кусочек мяска, конфетку к чаю да яблочко…

– Ага, вот и попался! – по неопытности Олег не смог удержать свой ещё юный нрав.

Старший товарищ не стал укорять коллегу за поведение, только радостно кивнул, разрезая взглядом Григория Степановича.

– Точно, Олежа. Вот наш гость и попался.

– Ловко вы его, Василий Николаевич! Всё назвал из любимого.

– Простите? – не понял заключенный.

– Да вы, – начал объяснять младший дезинсектор, – тараканы, вы ведь просто обожаете хлеб, сладкое, мясо и фрукты! Вас, господин таракан, Василий Николаевич так изящно провёл.

Григорий Степанович только и смог, что потупиться взглядом, после выдав:

– Так а какой человек не любит вкусно покушать? Да и раз такое дело, то, похоже, и тараканы не дураки заморить червячка…

– Ждите, гость наш дорогой. Уж простите, что клетка маловата, выбирали самую внушительную, но вы будто самого человека проглотили!

На этой остроумной, как показалось Василию, ноте дезинсекторы покинули комнату, оставив недоуменного Григория наедине с его тоскливыми мечтами о свободе.

Для нашего многострадального (не побоимся этого слова) героя наступили безрадостные дни, где события цеплялись друг за дружку. Как по накатанной, Григорий невольно начал принимать правила игры, не имея альтернативы себе в угоду.

К дрессировке дезинсекторы приступили незамедлительно в тот же день, как пришло время кормить заключённого. Олег принёс королю тараканов целых два больших яблока, взамен попросив сказать ему правду. Точнее будет отметить, что дезинсектора интересовала правда собственная, где Григорий представлялся вышеупомянутым тараканьим королём.

Сначала бедолага сопротивлялся, не имея склонности врать даже в угоду себе, но смертельный голод заставил-таки согрешить. После диетического перекуса Григорий собирался восстановить справедливость, только Олег уже ничего не хотел слушать. Его самодовольная ухмылочка говорила за хозяина куда красноречивее слов.

Посовещавшись с Василием Николаевичем, мужчины решили и далее придерживаться вымогательской тактики, посчитав, что тараканы, будучи ну очень уж «скользкими» насекомыми, по-другому и не заговорят. Необходимо было получить от паразита, укравшего имя владельца квартиры, полное признание, а уже после можно было подумать, что делать дальше.

Григорий Степанович начал жить от завтрака к обеду, а от обеда к ужину, изредка прерываясь на припадочные сны, наполненные кошмарами. Мужчине всё чаще снилось, как он, будучи тараканом, выползал из сливного отверстия, пытаясь добраться до забытой им же колбасы, но в последний момент что-то несоизмеримо большое прихлопывало его, заставляя просыпаться в ледяном поту.

Основные сложности жития в клетке возникли на почве телесных неудобств, куда входила также естественная потребность в испражнении. Дезинсекторам пришлось серьёзно поломать голову, прежде чем Василий Николаевич смог придумать хитрую систему отвода фекалий без негативных декоративных последствий.

С каждым приёмом пищи Григорию было всё проще и проще поддакивать своим надзирателям, соглашаясь с любым бредом, который те додумывались лоббировать. К примеру, так, в один из дней Олежа с нескрываемым ехидством попытался дознаться у его святейшества таракана, действительно ли тот проглотил несчастного Григория Степановича, хозяина квартиры с четвёртого этажа, где давеча любезнейший был и пойман с поличным. В этот самый момент в руках дезинсектора наблюдался роскошный обед для гостя, состоящий из румяной картошечки с игривой петрушкой и внушительным ломтем куриной грудки. Слюни Григория Степановича совсем уж перевесили через край, что мужчина очень даже с лёгкой душой сознался в поедании какого-то там мужичка: