Для Махидевран появление Хюррем стало личным оскорблением и серьезной угрозой. Эта рыжеволосая чужестранка, эта *кафирка* (неверная), как многие пренебрежительно шептались, посмела отвлечь внимание ее Султана. Махидевран видела в Хюррем не просто мимолетное увлечение, а потенциальную соперницу, способную посягнуть на ее место, на будущее ее сына.

Первое столкновение было неизбежно. Оно произошло через несколько дней, в одном из общих залов Гарема, где собирались фаворитки и знатные дамы. Махидевран сидела на почетном месте, окруженная своими сторонницами. Когда вошла Хюррем, все взгляды обратились к ней.

Махидевран окинула ее ледяным взглядом. "Что ж, новое лицо в наших покоях," – произнесла она с едва заметным высокомерием. "Надеюсь, ты быстро усвоишь правила. В Гареме Повелителя есть свои порядки и свое место для каждой."

Это было прямое указание на место Хюррем – где-то далеко внизу. Сторонницы Махидевран одобрительно зашушукались.

Хюррем почувствовала, как внутри поднимается волна гнева, но заставила себя улыбнуться – той самой улыбкой, которая так понравилась Султану. "Я благодарна Аллаху за милость Повелителя, которая привела меня сюда," – ответила она спокойно, но с достоинством, не отводя взгляда. "И я уверена, что найду свое место подле него."

Ее ответ был достаточно уважительным, чтобы не считаться дерзостью, но достаточно уверенным, чтобы показать, что она не намерена преклоняться. Махидевран нахмурилась. Эта девушка была не так проста, как казалось.

С этого дня конфликт стал открытым, хотя и не всегда явным. Махидевран использовала свою старшинство и влияние, чтобы усложнить жизнь Хюррем. Служанки могли "случайно" пролить что-то на ее одежду, еда могла быть подана холодной или с опозданием, важная информация могла быть "забыта". Это были мелкие уколы, призванные показать Хюррем ее низкий статус и отсутствие настоящей поддержки.

Но Хюррем была стойкой. Она не жаловалась Султану на эти мелочи, понимая, что это может быть воспринято как слабость или склочность. Вместо этого, она сосредоточилась на главном – на укреплении своих отношений с Сулейманом. Каждая встреча с ним была для нее возможностью. Она не просто разделяла с ним ложе, она разделяла с ним мысли.

Она слушала его рассказы о государственных делах, о походах, о проблемах, с которыми он сталкивался. Она задавала вопросы, высказывала мнения – сначала робко, потом все увереннее. Ее свежий взгляд, ее острый ум, ее неподдельный интерес к его миру – все это еще больше привязывало Сулеймана. С ней он мог быть не только Султаном, но и человеком, который находит понимание и поддержку. Она смеялась над его шутками, читала ему стихи или слушала его стихи, написанные под псевдонимом Мухибби, была его собеседницей и вдохновительницей.

Ибрагим Паша, ближайший друг Султана, поначалу наблюдал за новой фавориткой с нейтральным интересом. Он видел, как она влияет на Султана, как она заставляет его улыбаться. Возможно, он даже приветствовал ее появление, видя, что она приносит радость его другу. Но по мере того, как влияние Хюррем росло, а ее амбиции становились все более очевидными, между ними тоже начала зарождаться напряженность. Ибрагим, будучи хранителем османских традиций и порядка, мог видеть в ней угрозу устоям, особенно если ее влияние выйдет за пределы Гарема.

Махидевран же, видя, что ее мелкие интриги не приносят желаемого результата, и что Султан все больше времени проводит с Хюррем, становилась все более отчаянной. Ее зависть переросла в ярость. Она начала использовать более открытые методы давления, возможно, пытаясь настроить против Хюррем Валиде Султан или других влиятельных фигур Гарема.