Тихон приподнял голову, глаза у него блестели злыми искорками. Посмотрел на сына, и в голове вспыхнула страшная мысль: как же жить без коня, как детей в люди вывести, умрем же все с голоду… Крик «куда ты прешь!», раздавшийся у коновязей, вернул Тихона в действительность.

– Где кони, сын? Пошли туда. – И они, тяжело ступая, побрели в сторону крика.

Там затевалась драка, уже кто-то звал милицию, а Антон обратил внимание на коня, который ему показался очень знакомым. Он дернул отца за рукав и тихо прошептал:

– Так это же конь Архипа и телега его!

Тихон встрепенулся, обошел телегу, коня; точно, конь Архипа, – подытожил он для себя. Теперь встал вопрос, как это доказать. К месту, где раздавались ругань и крики, подбежали милиционеры. «Если что, буду их звать на помощь», – решил Тихон и встал перед конем. Тут же сразу появился цыган и начал расспрашивать, чего надо. Тихон отвечал спокойно и уверенно, что хочет купить коня, этот конь ему подходит, надо бы его более внимательно рассмотреть.

Цыган сразу понял, что этот человек толк в лошадях знает, и не перечил осмотру, а Тихон, наклонившись, проверял копыта, щупал голени, заглядывал в уши, зубы, снова вернулся к осмотру ног и вдруг спросил:

– А что это ты на него чулки натянул? Может, там под ними язвы какие.

Цыган на миг стушевался и пробормотал:

– Если хочешь, сними чулки и посмотри.

Тихон наклонился и, пощупав на сгибе ногу, заявил:

– Так чулки ты привязывал, давай сам их развяжи.

Цыган наклонился и стал растерянно искать завязки, а Тихон уже кричал на весь базар:

– Милиция, милиция, коня краденого нашел!

Цыган, услышав такие слова, рванулся, да зацепился за атосу10 телеги и упал на землю. Тут уже собралась небольшая толпа любопытных, среди них и тот бородатый мужик. Цыган пытался подняться, ему помогал соплеменник, а к толпе подбегал милиционер. Тихон стал объяснять, чей это конь. К толпе подошли цыгане от остальной коновязи; один из них, взлохмаченный, с большим животом, вплотную подошел к Тихону и толкнул его. Тот устоял, а Антон закричал: «Тату бьют!» Заверещал свисток милиционера; дело стало приобретать для Тихона угрожающий характер, а военный требовал прекратить рукоприкладство и продолжал давать тревожные свистки, на которые прибежали еще двое милиционеров. Цыгане, почувствовав перевес в силе, стали отходить.

Редко такое бывало на этом базаре, но Тихон сумел убедить, что это конь из их деревни. Был составлен протокол, нашлись смельчаки, которые его подписали; поставил закорючку и бородатый мужик. Милиционеры увели цыгана с собой, остальные покинули базар, а Тихону разрешили забрать коня и телегу.

Солнце уже клонилось к закату, когда Тихон отъехал в сторону Новой Гати. Конь, пофыркивая, трусцой бежал по шляху; Антон примостился на телеге и заснул.

Тяжелые думы навалились на Тихона: остался безлошадным бедняком в такой голод. Прикидывал свои сбережения: можно было бы на коня подсобрать деньжат, одолжив немного у родственников, они не откажут; а дальше не складывалось с их посевными площадями безбедной жизни семьи. Антон закончил начальные классы и в школу больше не пошел, главный он помощник сейчас в семье, а без науки теперь никуда. Надо хотя бы среднюю дочку учить, а для старшей о приданом думать надо, да сколько всего еще надо… А мысли снова возвращались к Рыжему – пропал конь… Так в голове продолжалась круговерть, не принося успокоения.

Конь, подустав за дорогу, без понуканий, мерным шагом двигался по родной для Тихона улице с на первый взгляд необычным названием Вербная. Затем вдруг свернул к чужому двору и остановился. Тихон встрепенулся и стал править его на дорогу, но тут понял: так это же двор Архипа, и конь его. Неожиданная остановка заставила Тихона снова вернуться к своим переживаниям. На этот раз они были короткими: никуда не деться, придется подаваться в артель.