Дошли слухи о беглецах до приближенных фараона, но никто из них не осмеливался преклонить голову в его шатре с такой вестью. Все ожидали встречи фараона и верховного жреца. Только жена фараона не вняла словам визиря, в неурочный час рассказала она о случившемся мужу. Разгневался он, направил в погоню воинов во главе со своим приближенным Рухими с наказом доставить их ко двору живыми или мертвыми. Снарядил небольшой отряд Рухими и кинулся в погоню.

Пятый восход солнца встречали двенадцать беглецов. Безмятежным был их путь, и лежал он вдоль многоводной реки. Шли они налегке, не утруждая себя припасами еды и одежды, заботой о месте приюта и отдыха, – везде их встречали с почтением и уважением. Весь шестой день путники, намереваясь пристать к берегу на ночлег, спускались по течению на папирусных лодках, что ускорило их движение. Урию удивила группа людей, похожих на воинов фараона; он велел ученикам оставаться в лодках, а сам поспешил к берегу.

У воды стоял в доспехах Рухими, лицо его было непроницаемо и сурово. Поклоном приветствовал Урия знатного военачальника. Рухими намеревался сразу приказать воинам пленить беглецов, но неожиданный поклон жреца унял в нем гнев. Слухи об Урии как преемнике верховного жреца заставляли приближенных фараона относиться к нему уважительно. Военачальник ответил на приветствие, а стоящий рядом воин помог Урии сойти на землю. Жрец призвал к себе учеников и сразу начал совершать обряд поклонения небу; к ним присоединились Рухими с воинами. Под звездным небом и с первыми лучами солнца Урия непременно находил время для проведения занятий с учениками; на этот раз он начал обучение перед заходом солнца. Обряд длился долго, но оказался не утомительным, а даже, наоборот, пробудил желание бодрствовать.

Рухими велел воинам готовить место для ночлега и приема пищи. Вельможи утоляли голод в молчании. День подходил к своему завершению: длительный дневной переход, волнение встречи – все пережитое требовало отдыха. Урия сидел закрыв глаза, словно спал. Рухими это раздражало, и он уже намеревался отдать воинам команду пленить беглецов, как жрец заговорил. Его спокойный голос и слова, которые можно было слышать из уст фараона при встрече с верховным жрецом, охладили его желание. Речь жреца напоминала спокойное и непрерывное течение реки, находящейся в нескольких шагах от собеседников. Уже спали ученики и воины, а поток слов продолжал литься.

Стал Рухими внимать ему и с первыми лучами солнца произнес:

– Да видят небо и звезды, не виновны Урия и его ученики в их поступке. Но не могу я предстать перед фараоном, не исполнив его повеления. А пока внимаю речам Урии и следую по стопам его.

Увеличилось в то утро количество беглецов, и ускорилось их движение. Опасным становился их путь: объявлены они были во всех землях фараона преступниками. Хранили их силы небесные, но не все они преодолели воды морские, сгинуло несколько воинов в пучине морской. Остальные оказались на землях другого ковчега, населенного разными народами, далеко за пределами владений фараоновых. Неприветливо встретили их чужеземные люди, грозя убить всех. Пришлось беглецам искать убежище в местах непроходимых, в жилищах неприхотливых. Скрепила их дружба в общем спасении, и стали они называть друг друга братьями.

Находились среди чужеземцев человеки, внимающие словам и деяниям скитальцев, и следовали за ними, восхваляя и разнося о них добрые вести. Скитания давали о себе знать. Медленными и нетвердыми были уже шаги Урии и Рухими, более длительными становились обряды.

Повели они в местах труднодоступных оседлую жизнь. Бодры еще оставались ученики жреца. Подошел час, и все чаще всматривался в звездное небо Урия. Наконец собрал он учеников и примкнувших к ним, повел беседу, раскрывая тайны бытия с повелением нести их в земли, раскинувшиеся в местах холодных под полуночной звездой. Произнес он пророчество: наступит час выживания человеков на Земле, страх в людях будет гасить свет, а темра – окутывать его. Проявятся люди в тех холодных землях, выпадут на их долю тяжелые испытания. Пройдут они через горнило огня и холода, закалится их дух, очистится их душа от скверны; узрят они свет, оступится от них темра, протянут они руки другим людям и станут братьями. Придет от них спасение всего живущего, тогда возрадуется Единый.