…Траншея была вырыта в неполный профиль, притоптанный и поросший травой бруствер сгладился от времени и ополз. До траншеи надо было пройти ужом под «колючкой», натянутой между вкопанными столбиками наподобие панцирной сетки. Кое-где «сетка» провисала. Колька отметил это, перемахивая в три приёма через завал из крупных брёвен – не очень хлопотное препятствие, подумав, что такие «баррикады» могли построить для противника лишь тайные его друзья на вражьей стороне. Нырнул рыбкой к началу прохода. Мельком глянув на проволочный проход, сразу наметил путь: слева «сетка» чуть выше от земли, в середине везде – провис, затем она выше – справа, у самых столбиков. Вперёд!

Впереди и справа внезапно возникли два тёмных силуэта. Две короткие очереди по ним – и они пропали. Перекат – и он у начала прохода. Привычно кинул автомат на предплечье стволом вперёд, нырнул под проволоку.

У конца «колючки» Колька заметил впереди чей-то смачный харчок и взял чуть левее под проволокой, чтоб не поганить гимнастёрку. Быстро скользя вперёд, он почувствовал, что берет смахнуло с головы и по темечку что-то царапнуло. Вывернув шею, увидел, что берет голубеет на «колючке». Пришлось ползком сдать назад и, шаря наугад, отцеплять берет, стараясь не располосовать тонкую шерстяную ткань.

В траншею съехал головой вниз, перевернувшись с опорой на левую руку и «пятку» АКМС, встал в полуприсед на ноги, рывком поправил сползший берет.

Автомат за спину, в руки – деревянный ящик, в котором покоятся два полных цинка патронов. Килограммов под двадцать. Или больше?… Или меньше?… Тащить эту «бандуру» приходится впереди себя, согнувшись пополам или в полприсядки. Поворот траншеи. Сразу за поворотом – яма: метра полтора шириной – можно ящик от края до края докинуть – и чуть больше метра глубиной. На дне ямы блестит жирная грязь. А, чтоб вам пропасть!.. Перед ямой траншея сужается почти до ширины плеч. Толчок «ядра» двумя руками не получится. Не докинешь – придётся ящик из грязи вытаскивать. А может, попробовать?… Да надо ли? Силы терять только. Прыжок в грязь, переброс ящика на другой конец, сам следом. Но сначала надо в яме постоять, хоть и грязь по щиколотки: можно выпрямиться в рост, сделать вдох-выдох, расслабить пресс, встряхнуть руками, прогнуться назад.

«501, 502, 503, 504, 505», – всё, пять секунд прошло, дальше!

Чёртова «бандура», все руки отмотала! И спина уже как каменная. Ага, конец мучениям: впереди траншея расширяется, но… вот же заразы! – глубина её чуть выше колена. Сбоку – ниша для ящика, туда его. Так, вползаем на этот бугорок, переворот на правый бок, штык-нож – из ножен, берет – за пазуху: голубой цвет издалека заметен, а нам это ни к чему…

Горячев сколупнул штык-ножом крышку ящика, откинул. Так и есть – два цинка патронов. Один вскрыт, в нём песок. Второй запаян. Поставил штык-нож стоймя, ударил основанием ладони по ручке. Хорошая жесть, так сразу и не разрубишь. «Сколько ж я буду с ним колупаться? – подумал он, – да ещё лёжа». Вспомнился сержант Бычков из Волгограда, который уже год, как уехал на дембель. Тот говорил так: «Чем отличается русский солдат от других-прочих? Правильно, храбростью, выносливостью и смекалкой!» Николай вынул из подсумка гранату Ф-1 без запала, поставил нож под острым углом и, методично ударяя «лимонкой» по спинке лезвия, повёл разрез. Совсем другое дело! Весь периметр вскрывать ни к чему. Отгибаем крышку на углу – лишь бы упаковки с патронами высыпались…

Снаряжаем магазин. Тридцать штук «маслят» надо забить в рожок как можно быстрее – время идёт. Патроны не обычные – зелёного цвета, а жёлтые – такие, с которыми в караул ходят, и номера на гильзах выбиты другие. Это для того, чтобы часовой в карауле если случайно – от испуга или по халатности – нажмёт на спуск (а это всегда ЧП!), не смог бы подменить патрон другим при сдаче караула, чтобы скрыть стрельбу: не я, мол, и всё тут! Слышал – да, где-то рядом кто-то пальнул, но «за время несения службы на моём посту никаких происшествий не случилось». А сейчас такие патроны – для учёта: сколько их он израсходует при стрельбе.