Он быстро переменил магазины: старый – в подсумок, новый, с жёлтыми патронами, примкнул. Выскочил из траншейки, натягивая одной рукою берет, отбросил складной приклад, взял автомат наизготовку. Метрах в пятидесяти слева внезапно поднялась мишень, Николай срезал её короткой очередью. Попал или нет?… Мишень должна стоять только пять секунд: может, сама упала? Маленько замешкался – усталость сильная после такой трассы. Прямо по курсу стрельбы поднялись три поясных мишени – эти простоят в два раза дольше, но и попасть в них труднее. Кажется, поразил все три. Ещё две – в полный рост, уже справа. Нате вам «строчку» подлиннее, справа – налево. Полегли…

Он зорко всматривался в дальние кусты, ожидая движущуюся мишень. Откуда пойдёт: справа или слева? Справа, слава те Господи! Сколько ни тренировался на стрельбище – всё равно чувствовал какое-то неудобство, если приходилось стрелять на опережение вправо. И мазал чаще. А если влево – милости просим, сейчас нарвётесь… «Бегущий кабан». Хорошо бежит, прямо летящий кабан, а не бегущий. Бабирусса наскипидаренная… Прицельная планка у него выставлена на сто метров, до «бабируссы», наискось удирающей от него, – раза в полтора поболе. Он не стал двигать планку – некогда, просто взял чуть повыше: снизу-справа – влево-вверх, опережение на три пальца. Жахнул одиночным, словно на охоте. «Кабан» пропал.

Снова переменил рожки: отстёгнутый магазин с жёлтыми патронами просто кинул на бруствер. Судьи потом подсчитают и гильзы, и оставшиеся в магазине неиспользованные патроны: все ли тридцать снарядил, не схимичил ли, чтоб сэкономить время?…

Указатель влево. Что ж там ожидает? А, вспомнил: ров с «живыми» брёвнами вместо моста. Это уже ерунда. Нет, перед рвом, кажется, метание гранаты. Правильно, избавиться б скорее от неё – лишняя тяжесть. Через сто метров – известковый круг: исходная позиция. Где цель, в каком направлении? Ага, вон красный флажок на поляне… Колька быстро выдернул из подсумка гранату – учебная, с дырочкой, а запал настоящий. Как говорил взводный, меньше трёх пальцев не отрывает, если рванёт в кулаке. Ввинтил запал, отогнул усики, рванул кольцо. Автомат в левой руке на отлёте – замах, бросок: «Получи, фашист, гранату, от советского солдата!». Метров на пятьдесят, кажется, улетела – нор-рмально, Коля!

Так, ров! Где он, ров? Ага, опять стрелка-указатель. Из веточек выложена. Вот он, родимый. За ним последний рубеж – и финиш. Гимнастёрка-«иркут» уже – хоть выжимай, в сапогах едва ли не хлюпает. Над сухой пятиметровой канавой были подвешены на верёвках два бревна: одно потолще, другое потоньше. Да что я, чокнутый, чтобы бегать по брёвнам! Как ни сохраняй равновесие – всё равно крутанётся. Бревно крутанётся – солдат навернётся. Николай закинул автомат за спину, сел верхом на край бревна, упёрся руками, расставил ноги коромыслом пошире, и мелкими равномерными толчками задрюкал по гладкой поверхности: упор на руки – подтянул «пятую точку» и опять по новой. Главное – не нарушить равновесие и сохранить выбранный ритм, тогда бревно не будет раскачиваться. Пока всё шло хорошо: зыбкая опора лишь подрагивала под ним и покачивалась вперёд-назад. Это ничего, лишь бы не из стороны в сторону.

Всё, соскок на другой стороне. Мельком глянул на часы – в «отлично» укладывается, и запас времени неплохой. У конкурентов, может быть, запас больший. Да и промежуточные результаты на дистанции у них могут быть лучше. Так что радоваться рано.

Придумал же комдив – первенство лучших специа-листов дивизии. Среди водителей-автомобилистов, наводчиков ПТУРСов, механиков-водителей БМД, БРДМов, АСУ-57, СУ-85, среди рядовых, сержантов и так далее. Сегодня – заключительный этап. До этого отбирали лучших на уровне батальонов и дивизионов. Так что хиляков на сегодняшней «тропе разведчика» не ожидается. Джиоев Саня, «крестничек», – один из очень серьёзных соперников. Полгода назад его перевели в разведбат, так что он сегодня за разведчиков выступает: среди их сержантов лучшим оказался. «Лоб» за метр восемьдесят, кулаком два кирпича ломает…