Оливер открыл дверь и вышел в коридор.

– Я тут, ба, – выкрикнул он.

Оливер быстро побежал вниз по лестнице. Эшли стояла по середине прихожей.

– Пробки, опять пробки выбило, – констатировала Эшли.

Оливер с облегчением выдохнул.

– Я уж испугался, ба.

Эшли улыбнулась и сказала:

– Да я на заднем дворе была, думаю, не замёрз ли, вошла в дом, а света нет. Вышла на веранду, тебя и там нет. Как спалось, дорогой? – заулыбалась ещё больше Эшли.

Оливер, почесав затылок ответил:

– Да как-то не помню я, как уснул.

– Сморило на солнышке чай, да ещё и после обеда.

– Это как же так? – с удивлением спросил Оливер.

– А так! После обеда кожа на животе натягивается и глаза закрываются, – и Эшли громко засмеялась.

– Я понял, – смущённо заулыбался Оливер.

– Шучу я. – успокоила она его. – Чай пить будем?

– Чай? Буду! – ответил Оливер.

Бабушка похлопала его по плечу в знак согласия.

Они сидели за кухонным столом и пили горячий травяной чай.

– Вкусный чай у тебя, – отхлебнув глоток, сказал Оливер, – похоже на мяту и ещё что-то.

Эшли улыбнулась.

– Немного душицы, мяты, ромашки. Не люблю я покупной чай.

Эшли стала ёрзать на стуле, как будто хотела что-то спросить. Она оставила чашку на блюдце, подняла глаза и пристально стала смотреть на Оливера.

– Оливер, скажи мне, что за сон тебе снился? Ты, наверно, помнишь его? Расскажи, пожалуйста.

– Ба, если честно, ты не поверишь, он мне ещё в поезде снился, когда я сюда ехал. И вот сегодня, когда уснул на веранде.

Оливер поставил чашку на стол, кашлянул, и начал рассказ.

– Я лечу высоко над макушками деревьев и касаюсь их рукой. Я ощущаю сам полёт и чувствую, как ветерок гуляет у меня под рубашкой, чувствую запах хвойного леса, слышу пение птиц.

Эшли внимательно слушала рассказ Оливера.

– Ощущения полёта, это хорошо. А что дальше?

Оливер сделал глоток чая.

– А дальше… Неожиданно стало быстро темнеть. Я снижаюсь ниже и ниже, и вот я вижу вдалеке огонёк, лечу между деревьями…

Эшли нахмурилась.

– И тут я слышу позади меня, недалеко, звериный рёв. Я стараюсь лететь ещё быстрее, слышу, как трещат ветки уже почти рядом. Я только хочу обернуться назад, чтобы увидеть, кто гонится за мной, и тут…

Эшли вздрогнула и подалась вперёд.

– С грохотом влетаю в какой-то дом.

Оливер откинулся на спинку стула.

– Вот, как-то так, – закончил рассказ Оливер.

Эшли смотрела на него. Взгляд был холодным и пронизывающим.

– Возможно…, – невзначай вымолвила Эшли.

– Что возможно? – спросил Оливер.

Эшли посмотрела на Оливера.

– Что ты спросил?

– Ты сказала «возможно». Что – возможно? – переспросил он.

– Ничего, мальчик мой, ничего, тебе послышалось. Не обращай внимания, Оливер, это старческий маразм.

Она встала из-за стола и направилась на веранду. Оливер вскочил и тоже хотел последовать было за ней.

– Я хочу побыть одна, Оливер, – тихо произнесла она.

Эшли была в каком-то странном состоянии: она очень медленно шла.

Оливер проводил её взглядом и пошёл к себе в комнату. Там он вспомнил про фотографии, которые передал ему мистер Морган, достал их из сумки и начал разглядывать одну за другой. На снимках были фрагменты, останки какого-то животного, некоторые из которых напоминали шкуру бизона или медведя. Пересмотрев каждую из них несколько раз, он аккуратно положил фотографии обратно в сумку. В дверь постучали.

– Да, да, открыто.

В комнату заглянула бабушка, которая до сих пор была в состоянии прострации.

– Забыла совсем: ужинать пора, Оливер.

– Спасибо, ба.

Оливер спустился в кухню. Эшли выставляла на стол миски с хлебом, сыром, соусом, последней водрузила сковородку.

– Присаживайся, дорогой, – машинально махнув рукой на стул, сказала Эшли.