Мой друг Володя Шарков, редактор «Старгополького меридиана», примчался быстро. И удивлённо смотрел на прокурора:

– Так расследования еще не было! Откуда такие обвинения?

Полковник самодовольно ткнул жирным пальчиком в рукописи, сложенные перед ним:

– Свидетели подтверждают, что Ильин увёл ребёнка! Доказать похищение – дело техники.

Володя изумлённо посмотрел на меня:

– Была девочка?

– Была. Да не та! – чуть не матюкнулся я, понимая двусмысленность своего положения. – Сержанта я действительно видел у входа в общагу. Но дочки с ним не было. Я поздоровался с ним и пошел дальше. Тут из-за угла вышла женщина с девочкой и спросила дорогу. Они соседнюю редакцию искали. Не туда повернули. Вот я и провёл их, показал дорогу. Вот и всё!

Володя вопросительно уставился на прокурора:

– Вот видите, всё просто объясняется! Никаких доказательств против Ильина! С чего Вы взяли, что подполковник будет красть малолетнюю дочь своих соседей? Какие у него мотивы?

– Разберёмся! – мрачно пообещал Матузик. – Сейчас ещё милиция приедет. Поможет разобраться. Сядет Ваш журналюга на двенадцать лет! Там его отучат очернять погранвойска!

Редактор недоумённо захлопал глазами:

– А вообще откуда взялась версия с Ильиным? С какого потолка?

– Всё началось с шутки. Моей глупой шутки! – невесело усмехнулся я. – Подошел к сержанту и пошутил: «Нет твоей любимой дочки!» Хотел шоколадкой Алёнку угостить.

– Угостил, называется! – прокомментировал Володя.

Я вздохнул и неожиданно вспомнил давний случай. Такой же неудачной моей шутки.

В Туркменистане это было, году так в 1993-м. Будучи в командировке под Бахарденом, я заехал поглазеть на удивительную частную здравницу, расположенную около трёх минеральных источников. Один из них был горячим.

Башлык (начальник) этой здравницы встретил меня подозрительно радостно, «накрыв шикарную поляну» с отменным бараньим пловом и ароматным коньяком. Но просил воздержаться от ныряния в горячий источник. Мол, после коньяка сердце может не выдержать нагрузки.

К его удивлению, сердце молодого задорного пограничника оказалось сильнее горячей минеральной воды и коньяка.

Восхищенный целебными процедурами и красотами гор Копет-Дага, я пообещал написать статью в газету «Туркменистан», привлечь сюда побольше народа.

– О нас уже напишут в газете! – остановил меня башлык. – Вчера была корреспондент «Туркменистана» Ольга Соснина. Сказала, напишет на этой неделе. Правда, куда-то пропала. Обещала сфотографировать, но исчезла. Наверное, уехала в Ашхабад.

– Знаю-знаю Ольгу! – сказал я. – Пишет она хорошо. Но фотографирует плохо. Давайте я поснимаю вашу лечебницу, помогу Сосниной. Без фотоснимков репортаж будет плохой.

На следующий день, по приезде в Ашхабад, я позвонил в редакцию и шутливо сообщил:

– Что, Соснина исчезла? Я шел по её следам. Когда фото привезти?

Через полчаса мне в погрануправление звонили сотрудники милиции, просили срочно подъехать.

С подозрением разглядывая мои офицерские погоны, они ошарашили известием, что Ольга Соснина реально исчезла. И следов её нигде нет. А я действительно шёл по её следам, купался в горячем источнике, куда и она прыгала.

А Ольга Соснина как в воду канула. Не нашли её и через год, и через пять лет. Исчезла!

Эти ашхабадские воспоминания невольно затуманили мою непутёвую голову, привыкшую неудачно шутить, и сейчас.

– И что будем делать? – грустно вздохнул Володя, посмотрев на злорадно ухмыляющегося Матузика.

Ответ последовал незамедлительно.

Телефон на столе комендантши затрещал так, словно его сильно разозлили.

– Какую девочку? – спросил полковник, сняв трубку. – Какой детсад? Как-как фамилия девочки? Алёна Фомина? Она что, в детсаду сидит? Что-что? Почему родители не забирают? Сейчас мы заберём!