После посещения Великой Шартрезы Борд зачем-то направился в Тулузу и откуда вернулся в Англию (может быть, решил на родине восстановить здоровье после болезни, о которой писал Кромвелю в июльском, 1535 года, письме). Он вновь поселился в Чартерхаусе, в котором оставалось все меньше и меньше знакомых ему насельников, и, наблюдая за ужасающими действиями проводников антикатолической политики, пришел к выводу, что дни монастыря сочтены. Поэтому Борд решил еще раз предложить свои услуги Кромвелю, и незадолго до апреля 1536 года обратился с письмом к Государственному секретарю:

«С должным почтением смиренно приветствую Вас. Соответственно моему обещанию, о котором я писал в своих письмах из Бордо и Лондона[37], направленных Вашей милости в этом месяце, я, Эндрю Борд, некогда монах Чартерхауза в Лондоне, обращаюсь к Вашей милости и полностью вверяю себя власти Бога и Вашей, дабы Вы могли распоряжаться мою так, как пожелаете.

Как я уже сообщал Вашей милости, я посылал Вам некоторые письма из-за моря, и поэтому не мог и не смогу в будущем доставлять их в желательное для Вас время. У меня есть достаточно свидетельств, что последний приор лондонского Чартерхауса по своему собственному побуждению подтвердил мою лицензию, позволяющую отойти (to depart) от служения религии. После этого я отправился за море, чтобы обогатиться новыми медицинскими знаниями, а сейчас нахожусь дома, в монастыре, где во времена приора Бэтменсона, мне была дана диспенсация. Получив ее, я направил Вам письмо, дабы Вы могли распоряжаться мною, как Вам будет угодно, ибо я не хочу ничего утаивать от Вас. Пятнадцать лет тому назад римский епископ своей буллой уже даровал мне право отойти от религии, чтобы я мог занять место суффрагана Чичестера. Но я так и не приступил к выполнению надлежащих обязанностей, предусмотренных этой должностью. Как бы я не поступал в прошлом, сейчас я готов подчиниться Вам, и если Вы пожелаете вернуть меня в лоно этой религии (реформированного католицизма. – Ю.Я.), то покорно склоню голову.

Господь будет милостив к тем, кто способствует поддержанию Вашей милости в добром здравии и почете.

Молящийся за Вас, упомянутый Эндрю».

Итак, страх за собственную жизнь заставляет Борда допустить свой переход в протестантизм (хотя, может быть, это всего лишь мимикрия).

Предложение Борда было принято, и по распоряжению Кромвеля он отправился в Шотландию, для работы с тем же заданием, но, так сказать, на «внутреннем фронте». Последнее и самое обширное донесение Борда датировано 1 апреля 1536 года:

«Со смиренным приветствием и надлежащим почтением уведомляю Вашу милость, что в настоящее время нахожусь в Шотландии (Skotlond), где учусь в маленьком университете, который называется Глазго (Glasco), и одновременно практикую как врач[38] (что и раньше делал в различных странах и провинциях, чтобы заработать на жизнь). Заверяю Вас, что в тех местностях, где я побывал, мне довелось наблюдать, как королевскую благосклонность ищут самые различные люди, которые ранее были его противниками и говорили ужасные слова (исключение составляют некоторые схоласты). Я посетил дворец шотландских королей, побывал в домах у графа Аррана, именуемого Гамильтоном^>38, у лорда Эйвондейла, именуемого Стюартом^>39, и у многих леди и лордов, как духовных, так и мирских. Я знаю их мысли, так как они считали меня сыном шотландца, поскольку, чтобы больше им понравиться, я представлялся им как «Карр» (так звали моего кузина). Скажу в заключение кратко: не доверяйте шотландцам, хотя используют льстивые слова, все их речи лживы. Я искренне полагаю, что у Вас в Англии, помимо десяти тысяч шотландцев, находится неисчислимо много других иностранцев, которые своими дьявольскими словами приносят большой вред королевским подданным (особенно этим отличаются шотландцы). Так, когда я ехал через нашу страну, то повстречался и завел знакомство со многими сельскими жителями, англичанами, которые говорили мне, что не любят нашего доброго Короля. Возблагодарим Иисуса за то, что некоторые из них были наказаны, и что это послужило примером для остальных. И я также молю Господа, чтобы в Вашем королевстве никогда не было чужестранцев, особенно шотландцев, поскольку я не знаю иностранцев, которые бы хорошо относились к Англии, кроме тех случаев, когда они получают какую-либо выгоду, барыши и прочее. Во всех странах христианского мира, которые я объехал, мне не довелось встретить среди жителей этих стран англичан (если не считать учащихся школяров и дельцов).