Нетвердой походкой войдя в дом, Тася молча поставила корзину с покупками на стол в общей комнате и тяжело опустилась на стул, не спеша ни раздеваться, ни оглашать свое присутствие. Она слышала, как в комнате за лестницей копошились близнецы, смеясь и повизгивая. Похоже, им ничего не сказали. Да и нужно ли им это знать? Нужно ли им вообще присутствовать завтра? С тем ребенком они были едва знакомы…

Тася тяжело вздохнула, будто именно ей предстояло разбираться с этими вопросами, и стянула с головы теплый шерстяной платок.

– Тасечка, ты уже вернулась? – неожиданно раздался голос матери с лестницы.

Тася вздрогнула и, неловко повернувшись, кивнула, рукой указав на корзинку, будто разом забыла все слова. Мать стояла на лестнице в коричневом платье и шали, длинные темные волосы собраны в косу. Лицо ее выглядело изможденным – кожа была бледной, под глазами пролегли тени. Похоже, не одна Тася провела эту ночь без сна.

Печально улыбаясь, мать спустилась с лестницы и подошла ближе. На мгновение протянув к Тасе руки, будто хотела обнять, она тут же опустила их. Улыбка с ее лица исчезла.

– Ты же уже слышала… про соседей? – тихонько спросила мать, поглядывая на дверь в комнату близнецов.

– Да, папа сказал мне, – в тон ей ответила Тася и отвела взгляд.

– Хорошо, – облегченно выдохнула мать, явно радуясь, что ей не нужно сообщать дурные вести. – Я оставила одежду на твоей кровати. Нам нужно будет прийти к ним до полудня. Не знаю только вот, как мальчишкам сказать… Им, наверное, и не стоит всего этого видеть. Ох, не знаю, не знаю…

Причитая себе под нос, мать потрепала Тасю по волосам и ушла, судя по голосам, в комнату бабушки.

Тася подняла взгляд на окно. Со вчерашнего вечера ставни так и не открыли, вот только усмешки это уже не вызывало. Раздевшись, девушка поднялась к себе. Кошмары кошмарами, но усталость брала свое, и она рассчитывала сегодня лечь пораньше.

Войдя в комнату она посмотрела на черное мешковатое платье, аккуратно свернутое на ее кровати, и устало упала рядом. В этом платье мама похоронила обоих дедушек Таси и еще пару дальних родственников. Казалось, с той поры оно стало только чернее.

С трудом Тася отвернулась и прикрыла глаза. К концу дня сил не оставалось даже на то, чтобы нормально приготовиться ко сну. Стоило ее векам опуститься, как их будто придавило чем-то неподъемным, и ей оставалось лишь подчиниться желаниям изможденного тела.

Крепкий сон продлился недолго. В молчании ночи раздался пронзительный вой, и вскоре она почувствовала, что задыхается, будто некто сел ей прямо на грудь. Она попыталась поднять руку, но та совершенно не слушалась. Более того, Тася практически не ощущала собственного тела. Лишь колотившееся сердце, тяжесть и разрывавшиеся на куски легкие. Не вдохнуть, не выдохнуть. Паника охватила девушку.

Не понимая, что происходит, Тася попыталась открыть глаза, но стало лишь хуже. Сквозь ресницы она видела перед собой свет. Белый силуэт, который было невозможно разглядеть лучше, но это и не требовалось – воспаленный разум мигом дорисовал пустые глазницы и свисавшие с призрачных костей шматы горелой плоти.

Тася хотела закричать, но не смогла даже разомкнуть губы. Все, что было в ее силах, лежать на месте и под тихий вой смотреть на мертвую образину, скалившуюся ей во тьме.

Девушка резко очнулась и подскочила на кровати, тут же принявшись себя ощупывать и в ужасе оглядывать комнату.

Сон…

Это просто сон…

Глубоко дыша, она опустила руки на колени и мигом в страхе отдернула их, машинально попытавшись отползти в сторону. Нечто шершавое коснулось ее пальцев, но в свете луны она увидела, что это просто лоза. Кусок толстого вьюнка и ничего более. Наверное, братья притащили его сюда ради шутки…