Горячая вода душа обожгла кожу, но я не убавила температуру. Пусть будет больно – хоть какое-то ощущение, кроме этой вечной пустоты. Кровать приняла меня, как принимает всех уставших – равнодушно. Я уткнулась лицом в подушку, вдыхая запах дешёвого порошка, которым стирали бельё. За окном дождь выстукивал монотонный ритм по подоконнику. Завтра. Завтра я вернусь. К Луне, которая будет недовольно тыкаться мордой в мои ладони, требуя объяснений. К Тени, который уляжется прямо на мою клавиатуру, будто ничего и не случилось. К Антону, который уже готовит свою речь про "этих идиотов-клиентов". И всё будет как обычно. Только вот… Я перевернулась на спину, глядя в потолок. Где-то там, в другом конце города, её квартира всё так же ждёт. А я снова убегу.

Москва встретила меня редким для этого времени года солнцем. Оно слепило глаза, будто насмехаясь – смотри, как тут всё прекрасно без тебя. Антон стоял у выхода, засунув руки в карманы куртки. Увидев меня, его лицо расплылось в улыбке – той самой, детской, которую он хранил только для редких моментов. Я бросилась к нему, вцепившись в куртку так, что кожаные складки остались на пальцах.

Мы сели в такси. Через окно лилось солнце, но почему-то всё казалось серым. Шесть лет назад я влюбилась в этот город с первого взгляда. Огни Тверской, казавшиеся волшебными. Шум метро, звучавший как симфония. Люди, в толпе которых я чувствовала себя частью чего-то большего. Теперь же… Теперь Москва стала пустой. Без маминых звонков "ты поела?". Без его смеха в телефонной трубке. Без той беспечности, с которой я когда-то заходила в кафе, зная, что меня ждут.