– Тебе расхотелось у нас работать, – пробормотала Руби, наблюдая за выражением моего лица.

Да, я солгала бы, если сказала иначе. Перспектива, которую передо мной открыла Руби, совсем непривлекательная, особенно для такой неукротимой и взрывной души, как моя. Дела в этом мире чудес обстояли неважно, но особенно мне не нравилось, что придется часто быть свидетельницей подобных сцен и ничего при этом не делать. Я терпеть не могла несправедливость, чужая жестокость вызывала во мне жгучий гнев.

Однако… разве у меня есть выбор?

Я не найду другого места с зарплатой как у бартендера, особенно без рекомендаций, которые везде требовали. Я действительно отчаянно нуждалась в деньгах, и компромисс казался единственным вариантом, по крайней мере на данный момент.

И существовал еще один важный довод против: мне достаточно на мгновение оказаться в обволакивающей атмосфере Milagro’s, чтобы почувствовать связь с его внутренним пространством, излучавшим некую магию, чтобы ощутить его очарование и характер, такой же завораживающий и свирепый, как у химеры.

Разве рискну я уйти отсюда прямо сейчас?

– Да, – призналась я, вздохнув, – но я не могу отказаться от этой работы.

Руби выглядела удивленной. Она слегка расправила плечи и будто оценивающе посмотрела на меня яркими глазами.

Впервые за все это время я позволила себе внимательно разглядеть ее.

У Руби было овальное лицо, нос картошкой и широкий лоб, открытый благодаря тонкому ободку, удерживающему ее каштановые кудри, тут и там оживленные более светлыми локонами. Она была выше меня, с красивыми грациозными руками, на ухоженных ногтях поблескивал прозрачный лак, на большом пальце блестело тонкое золотое колечко. Маленькая щербинка между зубами придавала ее улыбке искренность, делала ее особенной.

– Со мной все ясно, но почему ты не увольняешься отсюда? – спросила я.

– О, здесь намного лучше, чем кажется, – призналась Руби, снова зашагав по коридору.

Я шла рядом и ждала продолжения фразы.

– К нам приходят самые богатые клиенты в городе, и чаевые просто головокружительные. Зора – хорошая начальница, она платит нам приличную зарплату и не кичится этим. Сейчас не всем хватает ума относиться к сотрудникам с уважением и достойно оценивать их труд, особенно в таком разгульном городе, как этот.

– Ты из Филадельфии?

– Из пригорода, – ответила Руби, заложив руки за спину. Она повернулась ко мне, наклонив голову.

– А ты?

– Из Малверна, – сухо ответила я.

Руби смотрела на меня с любопытством, а я отметила про себя, что ее тонкие кудри красиво рассыпались по плечам.

Казалось, она подумала, что я покинула родной город в поисках счастья, именно поэтому ее взгляд задержался на мне.

– Почему ты выбрала Филадельфию? – спросила она, раскрывая свои мысли. – В двух шагах отсюда Нью-Йорк. Менее чем через полтора часа ты выйдешь на Центральном вокзале и окажешься в Мидтауне.

Я посмотрела на темно-синий пол, на свои старые кроссовки. Раздумывала, стоит ли отвечать, ведь я даже не знала эту девушку. Однако самая закрытая часть моего сердца дала согласие.

– Я сюда уже приезжала когда-то. В детстве, с родителями.

Мне тогда было шесть лет. В тот день я потерялась, но все равно сохранила о городе счастливые воспоминания. Я помнила очень мало, в основном маму, которая улыбалась так радостно, как никогда прежде.

Мама была тогда счастлива. И этого хватило, чтобы дать мне надежду, в которой я нуждалась.

Когда мы с Руби в очередной раз повернули за угол и я посмотрела вперед, то поняла, что мы снова у входа. Из распахнутых дверей зала доносились музыка и говор посетителей. Стойка с противоположной стороны как будто обозначала собой границу темного коридора, теперь пустого, без людей.