- Как это не было? - я округлила глаза, - были. Вам просто не сказывали...
Старик насмешливо фыркнул:
- Ты деточка, ври, да не завирайся. Я еще прадеда вот ее, - он кивнул на Ирху, помню. У того один сын был. И у сына один сын — Шокор. Вот у Шокора двойня народилась. Парень, что паучья болезнь забрала, и девка эта самая, что сейчас здесь стоит. А кроме нее и нет никого и семьи.
- Так я со стороны матери, - соврала, не моргнув глазом. - Бабки наши сестрами родными были.
Мне снова не поверили. Секретарь Дома Гильдий смотрел на меня с усмешкой. Но, мне кажется, он был впечатлен моей наглостью и в какой-то степени одобрял ее. По-крайней мере, той неприязни, которую он демонстрировал в мой первый приход, я не увидела.
- Жена у Шокора тоже из худого рода, - насмешливо хмыкнул он, - ни сестры, ни брата... Единственная дочь. Отец ее после Черного мора в город пришел, всю семью потерял, один, как перст остался. А мать местная... Тоже из наших, гильдейских семья была. Вроде бы как раз из вязальщиц. Черный мор и по ним прошелся, и вроде бы все дети, кроме одной дочери померли. Так что и у бабки не было ни сестер, ни братьев...
- Была! Скажи, Ирха, - дернула я ее за рукав.
Жаль, что не договорились заранее. Но как-то не ожидала, что бойкая девица так застесняется. Стоит ведь, еле дышит. А у старика память-то какая! Все про всех помнит. Ох, чувствую, не зря он тут сидит. Ему и не соврешь. Я уже чувствовала, как моя ложь расползается на нитки. Как бы не пришлось уходить из Дома гильдий несолоно хлебавши. За Ирху-то замуж не выйти, чтоб в семью войти. Если не удастся прикинуться ее родственницей, то не видать мне патента...
Но тут наконец-то пришла в себя Ирха.
- Были, - пролепетала бледная от страха девица, - сестра старшая бабкина ссорилась с семьей из-за того, что замуж не хотела. Еще до Черного мора сбегла из дома, да к Матерям Ургородским прибилась... А прадед осерчал сперва, а потом, как все дети померли, простил... просил ее домой вернуться, с дочкой, говорил, приму. Но она уж не хотела. Там прижилась.
Дедок вздохнул... покачал перышком задумчиво... У меня аж сердце замерло. Что решит? Поверит или нет?
- А ты, стало быть, из Матерей Ургородских? - взглянул он на меня.
- Мамка им прислуживала, - мотнула я головой, - а я ушла от них. Давно уж. Не по нраву мне порядки такие.
- Ну-ну, - хмыкнул дед, - прислуживала она. А то не вижу я, что тебе прислуживали, а не ты.
Ирха испуганно взглянула на меня. А я пожала плечами, уходя от ответа. Не буду же я с ним спорить, доказывая, что все не так. Все равно не поверит.
- Ладно, - кивнул он, - молчать буду, что Мать ты. Порядки у них и, правда, непристойные. Где ж это видано, чтоб сыновей сразу после рождения отнимали, да увозили тайком куда-подальше чужим людям на воспитание. А ты правильно сделала, что к родне вернулась. Да в трудный час помочь решила, наследство предков сохранить. А то, слышал, я, Смотрящий ваш намеревался сжечь харчевню. Мол, все равно дохода нет.
Я снова ничего не сказал, но дед был так уверен в своей правоте, что почеркал что-то в своем журнальчике, вытащил из стола четвертушку бумаги, написал на ней несколько строчек и протянул мне:
- Идите в гильдию рестораторов. Третья дверь налево. Вас примут. Патент перепишут.
- Рестораторов? - удивилась я. - Но у нас же харчевня...
Дед насмешливо фыркнул:
- А ты что хотела? Чтоб в Нижнем городе ресторации были? Или чтоб для ваших нищих харчевен в Нижнем городе отдельная гильдия была? Иди уже... Мать...
Мы вышли из кабинета, закрыли дверь. Ирха схватилась за стеночку и с облегчением выдохнула: