Ко мне подошел Син Хэрян, который только что обсуждал что-то со своей командой инженеров.

– Я нашел тело. Можете ли вы официально констатировать смерть, Мухён?

Это был один из самых страшных вопросов, которые мне когда-либо задавали в жизни. Безумие просто. Еще безумнее было то, что в такой ситуации он был более чем обоснован. Согласно внутреннему законодательству, стоматолог может констатировать смерть человека. Однако здесь, на этой Подводной станции, законы применялись немного по-другому.

Проглотив нерешительное «А это обязательно?», я ответил:

– Да.

Вот уж не думал, что в ходе работы мне придется столкнуться с подобной ситуацией. Редкому стоматологу доводится констатировать смерть – если только ему очень не повезет. Обычно такие обязанности ложатся на врачей скорой помощи или других специалистов.

Выйдя из отсека со спасательными капсулами, я увидел лежащего на полу мужчину. Проглотил все проклятия, подступающие к горлу, и принялся его осматривать. Взглянув на лицо, я с облегчением понял, что никогда раньше не видел этого человека. Я не хотел даже думать о том, что это мог оказаться кто-то из моих знакомых.

Человек передо мной определенно был мертв. Это было очевидно из-за глубокой вмятины размером с кулак на его голове и расширенных зрачков. Должно быть, он ударился головой… Син Хэрян взмахом указал в сторону. Повернув голову, я увидел, что к длинному металлическому поручню на стене прилипли волосы, пропитанные кровью.

Похоже, он ударился головой о поручень, когда станция содрогнулась от удара. Ужасающее зрелище словно перенеслось из худшего кошмара. Я проверил дыхание и пульс, но признаков жизни не обнаружил. Он казался теплее меня – из-за охлаждения температура моего тела упала. После того как я констатировал время и обстоятельства смерти, Син Хэрян быстро сфотографировал тело на планшет и записал все детали.

– Кто это?

– Кевин Уилсон, инженер из американской горнодобывающей команды. По графику он должен был помогать шахтерам и ремонтировать роботов, но вот он здесь.

Мне нечасто доводилось видеть покойников. Как стоматолог, я обычно имел дело лишь с живыми людьми, которые приходили ко мне из страха перед смертью. Проклятье.

Подавив нарастающий гнев, я положил Уилсона на спину и выпрямил ему руки. Прикоснувшись к телу, я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Мне потребовалась вся моя смелость, чтобы закрыть рукой его полуоткрытые глаза. По крайней мере, теперь это выглядело уже не так страшно.

Если бы я мог помыть руки, то сделал бы это десяток раз.

Все в порядке. Все хорошо. Возьми себя в руки. Сейчас нельзя терять самообладание.

Только отойдя от трупа, я перестал ощущать прикосновение к его векам.

При виде трупа Ю Гыми в ужасе отошла подальше, стараясь даже не смотреть в ту сторону. Ее трясло.

– Помочь нести? – Ю Гыми указала на рюкзак за моей спиной. Она знала, что внутри находится кот.

Я покачал головой:

– Все нормально. Это не тяжело.

Шестикилограммового кота нельзя назвать легкой ношей, но было бы смешно отдать рюкзак Ю Гыми, которая на целую голову ниже меня. Я не ранен, и меня больше беспокоила змея в рюкзаке, чем кот.

Вдруг кто-то коснулся моего плеча. Вздрогнув, я обернулся и увидел Карлоса. Похоже, он пытался вспомнить мое имя, но не мог, и не удивительно, учитывая, что я находился на Подводной станции всего пять дней. В такой ситуации я тоже не запомнил бы имя.

– Привет. Прости, что бросил тебя там.

– Ничего страшного, – отозвался я, потому что ничего не изменилось бы, ответь я иначе.

Если бы я сказал, что Карлос поступил как ублюдок, то просто испортил бы с ним отношения, которых и так практически не было.