Вернувшись домой, Джугашвили, в брошюре на грузинском языке (1906), рассказывающей о стокгольмском съезде, сурово осудил первый в истории России законодательный орган: «Кто садится меж двух стульев, тот предает революцию, – писал он. – Кто не с нами, тот против нас! Жалкая Дума с ее жалкими кадетами застряла именно между этих двух стульев. Она хочет революцию примирить с контрреволюцией, чтобы волки и овцы вместе паслись» [486].

Кроме того, Джугашвили женился [487]. Его 26-летняя жена Кетеван (Като) Сванидзе была младшей из трех сестер Сванидзе из Тифлиса, с которыми Джугашвили познакомился либо через их брата, большевика Алешу Сванидзе (женатого на певице тифлисской оперы), либо через Михаила Монаселидзе, старого друга Джугашвили по семинарии, женившегося на другой из сестер Сванидзе, Сашико [488]. Квартира Сванидзе находилась на задах штаба Южно-Кавказского военного округа, в самом центре города, и потому считалась сверхнадежным убежищем для революционеров: никто бы не заподозрил, что их здесь прячут. Скрываясь в этом убежище, неряшливый Джугашвили писал статьи, развлекал сестер Сванидзе разговорами о книгах и о революции и дерзко принимал у себя членов своего маленького революционного кружка. Кроме того, Коба, судя по всему, приходил на свидания с Като в ателье мадам Эрвье, частный салон мод, в котором работали сестры, будучи опытными швеями. Тем летом 1906 года Като сообщила ему о своей беременности, и он согласился жениться на ней. Но поскольку Джугашвили жил по поддельным документам и находился в полицейском розыске, законный брак был сопряжен с трудностями. Но им повезло: бывший одноклассник Джугашвили по семинарии, Кита Тхинвалели, ставший священником, согласился обвенчать их глубокой ночью (в 2 часа ночи 16 июля 1906 года). На «свадебном пиру» для десяти человек, на котором жених демонстрировал свое ораторское мастерство и обаяние, почетную роль тамады исполнял Михо Цхакая, бывший ученик Тифлисской семинарии и представитель старшего поколения большевиков (ему было тогда тридцать девять лет). По-видимому, Джугашвили не приглашал на свадьбу свою мать Кеке, хотя трудно было не заметить, что старая женщина носила то же имя – Кетеван (по-русски Екатерина) – что и новобрачная [489]. На самом деле Като, как и Кеке, была набожной и тоже молилась о том, чтобы с Джугашвили ничего не случилось, но в отличие от Кеке Като была женщиной скромной.

Красивая и образованная Като, которую отделял целый мир от марганцевой пыли Чиатуры, стояла на голову выше всех обычных подружек будущего Сталина и, очевидно, покорила его сердце [490]. «Меня поражало, – отмечал Михаил Монаселидзе, – что Сосо, такой суровый в своей работе и со своими товарищами, мог быть таким нежным, любящим и внимательным к своей жене» [491]. Вместе с тем вынужденный брак не повлиял на его одержимость революцией. Почти сразу же после тайного венчания, состоявшегося летом 1906 года, он отбыл по делам подполья, бросив беременную жену в Тифлисе. В качестве меры предосторожности она не стала делать в паспорте требуемую по закону отметку о браке. Тем не менее жандармы, каким-то образом получив наводку, арестовали Като по обвинению в укрывательстве революционеров. Она была беременна на пятом месяце. Ее сестра Сашико, обратившись к жене высокопоставленного офицера, для которой девушки шили платья, добилась освобождения Като – которая провела в тюрьме полтора месяца – и ее передачи под надзор жены начальника полиции (сестры Сванидзе шили платья и для нее). 18 марта 1907 года, примерно через восемь месяцев после свадьбы, Като родила сына. Мальчика окрестили Яковом, возможно, в честь Якова (Кобы) Эгнаташвили, заменившего Джугашвили отца. Говорят, что будущий Сталин был вне себя от счастья. Но даже если так, дома он все равно бывал редко. Подобно прочим революционерам – по крайней мере тем, которые все еще находились на свободе, – он постоянно пребывал в бегах, регулярно меняя место жительства и воюя со своими соперниками по революционному движению. Грузинские меньшевики контролировали почти все революционные издания на Кавказе, но Джугашвили начал играть непомерно большую роль в малотиражной большевистской печати, последовательно становясь редактором различных периодических изданий грузинских большевиков. Накануне рождения сына Джугашвили совместно с Суреном Спандаряном (г. р. 1882) и прочими основал газету «Бакинский пролетарий». Он нашел свое призвание в качестве революционного проповедника.