– Ага! Там они меня и укокошат!

– Чего ты такой дерганный стал?! Как Кирова убили, всего боишься. Я тебе, как друг, советую расслабиться. Отпусти ситуацию. Возьмем вина, пожарим шашлык, девчонки нам станцуют. Могут даже голыми!

– Ты совсем охренел! – Сталин встал и прошелся по кабинету. – У тебя уборщицами дочери врагов народа работают! Библиотекарши вообще какие-то оппозиционерки! Родственница Каменева старший библиотекарь! Ни в какие ворота не лезет! Мне теперь страшно в библиотеку зайти! Где мне книги прикажешь брать?

– У тебя какая-то мания преследования, Коба! – встревоженно посмотрел на него Енукидзе.

– Ты можешь понять, что я в библиотеке за книгой Ленина забываю сам себя. В этот момент меня вполне могут убить, а я ничего не замечу! Так и представляю себе картину: сижу в библиотеке, мирно читаю Ленина, сзади подкрадывается Розенфельд со своим библиотекарским ножичком и чик по горлу!

– Розенфельд такого никогда не сделает. Она очень понимающая нежная дама, правда, уже не первой свежести, но фигурка сохранилась в великолепном состоянии!

– Ты по какому принципу своих баб набрал? Кто больше меня ненавидит?

– Я люблю девчонок, которые горят, как огонь! Женщина должна гореть (особенно в постели)!

Сталин задумчиво прошелся вокруг стола.

– Сам удивляюсь, как я до сих пор жив. И это мы еще полк ВЦИК, как следует, не проверили. Кстати, кто у тебя комендантом Кремля работает?

– Петерсон. Отличный профессионал.

– В Гражданскую войну знавал я Петерсона, который был у Троцкого начальником бронепоезда.

– Он самый. Прекрасный мужик.

– Приехали. Как он в Кремле оказался?

– Так его Троцкий и привел.

– Как Троцкий? Когда?!

– Еще в 1921 году.

– И он до сих пор работает?

– Конечно. А за что его увольнять? Великолепный работник!

– Ужас! – Сталин остановился перед другом и с сожалением посмотрел ему в глаза. – Почему я должен ходить по Кремлю и постоянно оглядываться? По-твоему, это нормально?

– Я тебя не узнаю. Такой горный орел был, а теперь всего боишься. Зиновьева и Каменева зачем-то посадил. Они же старые большевики, как мы с тобой. Чего ты к ним привязался?

– Привязался?!

– Ты бы их лучше отпустил, Коба! Помирись со старыми друзьями, и поехали все вместе на шашлык. Ты, я, Зиновьев, Каменев, девчонки-библиотекарши и бригада нежнейших уборщиц. Возьмем с собой гитару, бубны и барабан. Устроим танцы вокруг костра. Потом будем ходить паровозиком.

– Паровозиком?

– Я давно об этом мечтаю! И знаешь, что я придумал? Я твой вагончик поставлю сразу за Розенфельд, чтобы ты мог хорошенько пощупать ее.

– Зачем?

– Знаешь, есть девчонки, у которых попки рыхлые, как манная каша, а у Розенфельд попа твердая, как грецкий орех!

– Очень интересная информация! Как я без нее раньше жил? – усмехнулся Сталин.

– Ты не смейся. Я вообще считаю, что все твои проблемы от недостатка женского внимания. Как Надя умерла, так пошло и поехало!

– Что поехало?

– Жениться тебе надо, Коба. Я давно об этом мечтаю и успел подобрать тебе новую жену.

– Какую жену?

– Я больше, чем уверен, что вы с Розенфельд будете прекрасной парой. Правда, она сейчас замужем, но, думаю, что ради тебя она разведется.

– Ты в своем уме?

– Ты лучше меня внимательно послушай, не перебивая, а потом будешь делать выводы!

– Ну?

– Во-первых, давай ты не будешь вести себя так, как будто у тебя сейчас в приемной сидит куча невест и просятся на прием!

– Не понимаю!

– Я буду говорить откровенно. Ты почти старик, Коба. Годы летят и никого не щадят. Скоро тебе шестьдесят, а потом, не успеешь оглянуться, семьдесят. Дальше невесту искать будет поздно. Так что ты либо сейчас женись, либо уже никогда!