После постоянных нападений Всадник знал, что в каменном плаще скрыта магия, что он, как непробиваемый саркофаг, сохраняет правителей и крупицы их силы. И было понятно, что разрушения Долины и убийства через несколько сотен лет опять принесут ему дикое удовольствие . Долина воскреснет, даже если он не оставит ни единой живой души.

Ирен ненавидела обреченность замкнутого круга. Кувшинка задумала наглую и безрассудную вещь – разорвать его. И в сердце звучал голос Асэми: «Не сомневайся!»

С самого рассвета и до заката она размышляла и взвешивала все «за» и «против». Когда Ньёрк примчал ее ко дворцу, решение стало непоколебимо.

Черное облако, которое она заметила у горизонта, пока сидела на валуне, уже поднималось из-за леса. Ветер зловеще завывал и посвистывал.

Нужно было приготовиться.

В тонкой руке она мертвой хваткой сжала свое яри. Она не была рождена воином, но Асэми научила ее всему, что умела сама. Этим легким изящным копьем, называющимся так просто и так красиво – яри, Кувшинка владела в совершенстве. Клинок яри отражал последние лучи заходящего солнца и бросал яркие и острые, как его лезвие, блики. Он предчувствовал кровь. Он наполнялся силой перед боем, как мужское достоинство перед первой брачной ночью.

Черный тяжелый плащ больно давил на плечи, сердце колотилось, как бешеное, и по телу сковывающим ядом разливался страх. Решение металось в сердце, как пойманная птица в клетке. Золотые застежки неудобно впивались в шею и грудь, душили.

Всадник показался из-за верхушек деревьев. Он был огромен. Его черный, как смоль, конь свирепо грыз удила и мощными рывками породистого мускулистого тела вызывал чудовищные порывы ветра. Правой рукой Всадник держал удила, в левой – протазан1, с которого капала густая кровь.

Ньёрк раздул ноздри и ударил копытом, обращая на себя внимание. Ирен почувствовала сильную вибрацию в его теле и крепче сжала поводья. Асэми научила ее особому восприятию: концентрироваться не на конкретных движениях или конкретном предмете, а воспринимать происходящее целиком, во всем его объеме. И она заметила странную вещь: Ньёрк и конь Всадника были фризами2, черными жемчужинами, вибрирующими на одной волне происхождения. Ньёрк был в несколько раз меньше, но по мощности вибраций нисколько не уступал сородичу.

Ирен знала, что и Всадник почувствовал это. У нее появилась маленькая надежда. По крайней мере, в этом они равны.

И еще… Кувшинка владела яри одинаково хорошо и правой, и левой рукой. Всадник держал оружие в левой руке. Это означало, что его правая рука, возможно, повреждена или что он левша. Левша, привыкший пользоваться промахами правшей… Ирен хищно усмехнулась.

Порывы ветра имели разрушительную силу, но плащ стойко защищал хозяйку.

Всадник несся с такой скоростью, что Ирен едва успела оформить в осознанную мысль свои ощущения, когда он оказался почти над ее головой. Взрыв адреналина пронесся по телу и выплеснул решение на свободу. Ирен перекинула яри в левую руку, а правой с облегчением выхватила из голенища сапога маленький кинжал и перерезала петли застежек. Плащ каменной глыбой с грохотом свалился с нее – она почувствовала прилив смелости.

До Ирен донеслись раскаты смеха, которые грубыми короткими ударами больно били по телу. Она разозлилась и схватила поводья. Теперь она сможет, ей хватит сил. Левая рука расслабилась, чтобы почувствовать оружие и не мешать ему. Так учила Асэми. Ирен пришпорила коня и, взвившись в воздух, мощным рывком кинулась смеющемуся Всаднику навстречу. Через мгновение она оказалась рядом с ним.