– Двести кило в нем точно будет, если не все триста, – оживленно улыбнулся старик. – Ребятушки, и меня с собою возьмите!

– Поедешь в кабине грузовика, – разрешил председатель. – Будешь нашим провожатым. Айда на охоту, ребятки.

Колхозники вооружились прочными тросами, чтобы закрепить в кузове лосиную тушу, охотники взяли из дома ружья, и почти все, кто был тем поздним вечером в клубе, отправились в лес дружной толпой.

Интересное шествие напоминало демонстрацию в большой всесоюзный праздник, только все шагали молча, без песен и музыки. Впереди, расчищая путь, медленно ехал темно-зеленый грузовик с прицепленным снегоотвалом. В кабине рядом с шофером сидел Иван Федосеевич, а музейная бабулька еще с несколькими пенсионерами тряслась в кузове.

Вопреки прогнозам синоптиков, пошел снег, и заставил поволноваться Аркадия Натановича. Режиссер то смотрел в небо, где откуда-то сбоку, будто украдкой из-за тучи выглядывала неполная луна, то ловил снежинки в перчатку, критически оценивая их размер и количество.

– Плохо будет, если тройку завтра не выкатим, – вздохнул он.

– Дурью маемся, – в привычной манере проворчал оператор Сергей. – Понапрасну время теряем.

– А я думаю, это очень даже неплохо – положить кусочек жареной лосятины на ломоть ржаного хлеба, – шагающий с ним рядом сценарист Василий, улыбчивый толстячок с обрамленной русыми кудряшками лысиной и красивыми темно-синими глазами, разве что слюной не истекал. – К горбушке бородинского хорошо пойдет!

Грузовик остановился, и размеренное шествие пришло в хаотичное движение. Каждый стремился заглянуть вперед и узнать, что же там: лось, барин-упырь, или ни того ни другого нет.

Оказался третий вариант.

– Ну и где ваш обещанный лось? – шофер открыл дверь, высунулся наружу и махнул пристегнутой к рукаву, как у ребенка, варежкой на присыпанную легким снежком расчищенную трактором дорогу. – Этот ведь поворот?

– Кажись, тот самый, – Иван Федосеевич бодренько спустился на дорогу без посторонней помощи. – И правда, он. Я только не пойму, куда же все подевалось. Лось лежал вот прямо здесь, от края до края поперек дороги. Барин сидел там, лохматый и взъерошенный. И нет никого. Что за чудеса?!

Старик покрутился на выбранном участке дороги и беспомощно развел руками.

– Это называется не чудеса, – буркнул Сергей. – Для обозначения подобных тяжелых случаев есть медицинские термины… из области психиатрии.

Иван Федосеевич не услышал его слов или не обратил на них внимания.

– Да куда же они подевались? – в отчаянии запричитал старик. – Были – и нет. Ведь не мог же мертвый лось встать и уйти на собственных ногах! Или он тоже ожил, как покойный барин?

– Следа от волочения туши я не вижу, – осмотрев дорогу, сказал главный колхозный охотник Михалыч. – Да и двести кило на себе так просто не утащить. Значит, не было никакого лося.

– Кто бы в том сомневался? – Сергей гордо скрестил руки на груди.

– Напрасно мы из ног глухоту выбивали, – мадам, с которой я познакомилась у общественного телефона в день приезда в Котомкино, раздосадованно топнула сперва левой, потом правой ногой, обутыми в высокие валенки. – Тащились ночью в лес.

– Разойдитесь, – попросил шофер, высадив из кузова пенсионеров для облегчения веса машины. – Станьте там, в стороне. Я должен выбрать место, где смогу развернуться. Надеюсь, не увязну наглухо со своей Ласточкой, так что трактором придется вытаскивать. Вот будет история.

– Да уж, завел ты нас, сказочник, – сокрушенно заохал председатель колхоза. – Старый кот-баюн. Слушай тебя больше. Пойдемте обратно.

Не дожидаясь, пока водитель развернет длинную и тяжелую машину, колхозники потопали к деревне, а съемочная группа задержалась из любопытства. Как только грузовик заехал за поворот, режиссер стал заглядывать под каждый заснеженный кустик на обочине, словно здоровенный лось мог под ним спрятаться. Очень ему было интересно, правда ли что-то необычное увидал старик или померещилось с пьяных глаз.