7. Глава 7. Деревенские страшилки

Вечером был аншлаг в сельском клубе, одном на пять деревень. Весь костяк съемочной группы собрался на любительский шахматный турнир. Соперником Аркадия Натановича был председатель колхоза: очень высокий, тучный, лысый и румяный Илья Ильич, похожий на сказочного великана. Зрители дружно затаивали дыхание, когда он огромными ручищами переставлял маленькие фигуры на доске. Возьмет коня или ферзя так, что фигурка станет не видна за широкими пальцами, приподнимет вверх и долго держит, прежде чем найти для нее подходящую клеточку. При этом жутковато лыбится огромным ртом и сверкает золотыми зубами.

Наш любимый режиссер делал ходы быстро и аккуратно, почти незаметно для родной группы поддержки и болельщиков другого лагеря. До финала игры было еще далеко. Аркадий Натанович не терял взятое в самом начале преимущество, и мы с друзьями немного успокоились, представляя его победителем. Но тут председатель сделал удачный для его команды ход и смел волосатой лапищей сразу несколько фигур соперника с доски.

Из нашей компании умел играть в шахматы один Филипп, он выполнял роль комментатора, говорил, что значит тот или иной ход, вот только давать начальству подсказки ему быстренько запретили. У колхозного скотника оказался на редкость острый слух, и как он только не оглох от коровьего рева и поросячьего визга.

Игра набирала обороты. В клубе стало жарко и душно от скопления взволнованных людей. Каждая из команд с нетерпением ждала развязки, мечтая о победе своего чемпиона.

Аркадий Натанович быстро взял реванш и объявил Илье Ильичу шах.

За кем же будет мат? Предугадать это не мог даже знаток Филя.

Председатель колхоза сцапал короля, поднял его и застыл, поставив руку на локоть. В тот момент, наверное, перестал дышать весь зал. В невероятно чистой тишине слышалось лишь мерное тиканье шахматных часов…

Внезапно с громким скрипом распахнулась ведущая прямо на улицу широкая дверь, и в клуб, спотыкаясь на ходу, ввалился пунцовый Иван Федосеевич в съехавшей набекрень ушанке и облезлом заснеженном тулупе, застегнутом всего на одну среднюю пуговицу.

– Караул! Братцы! Беда! – истерически завопил старик.

Огорошенный председатель выпустил из пальцев черного короля. Фигурка покатилась по доске, сбивая черных и белых собратьев, спутала все ходы.

– Что же ты, старый обормот, как медведь-шатун, по ночам шатаешься? – разгневанно прогремел Илья Ильич, вставая из-за фанерного столика. – Баламутишь честной народ! Погляди, ты испортил нам с товарищем режиссером славную игру, – он указал на воцарившийся на доске разгром. – Как только не стыдно! В твоем-то возрасте такое вытворять… Позор, одним словом. Тоже мне, нашелся юный хулиган!

– Да, игра была хорошая. Благодарю за компанию, – Аркадий Натанович встал и пожал председателю руку. – Будем считать, что ничья у нас вышла. А дед, я думаю, не шутки ради в клуб пришел. Узнать бы вам надо, Илья Ильич, не случилось ли чего в колхозе или деревнях.

– А ну докладывай, Федосеич, где чего стряслось, – гаркнул председатель на сгорбившегося старика, нависая над ним огромной глыбой. – Неужто рыжий бык опять сбежал в деревню, ограду проломил?

– Ах, ежели бы рыжий бык, Илья Ильич, – запричитал старик. – То была бы сущая ерунда, а теперича страшная беда.

– Кончай говорить загадками, – щеки председателя побагровели, – и выкладывай начистоту. Пестрая свинья сдохла, которая была слаба здоровьем? Или мешок зерна со склада уволокли? Коль свинья, то подпишу на вычет с премии зоотехнику, все не давал ее прирезать, жалел и ждал нового опороса. Коль зерно украли, то куда смотрел сторож? Опять проспал, так я его за каждую минуту сна во время дежурства взгрею копеечкой.