Между тем, будущее это стало по окончании сезона еще более «неизвестным». Тренерский мостик «Спартака» покинул Симонян. Слово самому Никите Павловичу: «Вокруг, как водится в подобных случаях, зароились разговоры: подыскивается новый старший тренер. Меня, в свою очередь, стали грызть сомнения: не слишком ли засиделся на одном месте, не пора ли начать что-то новое? Может, мы с игроками надоели друг другу? Такое бывает. И каждое поражение команды приносило все больше сомнений: а что, если игроки просто не желают бороться, сплавляют – есть у нас такое выражение – тренера? Напрямик спросил об этом ребят. Сказал, если я многих не устраиваю, не буду „рубить“ головы, отчислять одних футболистов, приглашать других, уйду сам. Уйду во имя „Спартака“, который не имеет права из-за внутренних шатаний терпеть неудачи…»109.

«Уже тогда нужно было в набат бить! Уже тогда как-то незаметно стала исчезать дружеская атмосфера, которая была в команде, скажем, тремя годами раньше, когда я пришел в «Спартак»…»110, – дополняют рассказ наставника воспоминания Евгения Ловчева: «Тогда на финише чемпионата страны у нас было десять поражений, и только одна ступенька отделяла «Спартак» от роковой черты, за которой уже кончалась высшая лига. Помню, как тогдашний наш тренер Никита Павлович Симонян говорил: «Ребята, может быть, вы от меня просто-напросто избавиться хотите? Скажите, и я немедленно подам заявление об уходе с поста старшего тренера». Страшные слова. Страшные потому, что их произносил человек, который отдал «Спартаку» почти четверть века жизни. Хочу напомнить, что одиннадцать призов, завоеванных спартаковцами в чемпионатах и Кубках СССР, связаны с именем Симоняна. Мне не забыть его слез при расставании со «Спартаком»…»111.

«Как ни трудно было – решил: ухожу! Сказал об этом руководству городского совета «Спартака». Николай Петрович Старостин убеждал меня: «Зря ты так поступаешь, зря!». Но от решения, пришедшего после долгих раздумий, уже не отказаться…»112, – вновь слова Симоняна. Однако, похоже, Старостин оказался единственным, кто в руководстве «Спартака» поддержал заслуженного тренера: «Оглядываясь назад, размышляя о пережитом, до сих пор до конца не уверен, что поступил правильно, что это был единственно верный шаг. Есть тренеры, по десятку лет работающие с одной командой, – Константин Бесков, Валерий Лобановский… И нельзя сказать, что все годы их команды провели на высоком накале. В тренерской жизни, как в спорте вообще, неизбежны спады, неудачи. Порой как раз они и лежат в основе нового взлета. Я не чувствовал творческого тупика и, скажи мне кто-нибудь из руководителей «Спартака» – останься, наверное, остался бы. Но ничего такого произнесено не было. И, хорошо уже зная сложившуюся практику скороспелых оргвыводов – одного быстрее снять, другого быстрее назначить, счел необходимым избежать унизительной процедуры. Николай Петрович Старостин сказал на том прощании: «Мы не захлопываем за тобой дверь. Мы оставляем ее чуть открытой. Ты можешь вернуться в любое время, ибо мы считаем тебя истинным спартаковцем. Мы знаем: разрежь тебя пополам, найдешь там два цвета – красный и белый»…»113.

Годом позже Симонян в качестве старшего тренера принесет первый и единственный «дубль» – победу в чемпионате и Кубке страны – ереванскому «Арарату». А «Спартак» продолжит идти своим путем

Запах предстоящей грозы витал в воздухе, хотя предсказать ее масштабы никто, конечно, не мог. Более того, сезоны 1973 и 1974 гг., если судить исключительно по итоговым таблицам, создали обманчивое впечатление внешнего благополучия в «Спартаке».