– Возьми, почитай.

Кларисса прочла написанное на обложке: «Лион Фейхтвангер. Безобразная герцогиня». «Безобразная! Так значит они считают меня безобразной!» ― слово прозвучало для неё, как пощёчина, как удар кинжалом в сердце. Она убежала в свою комнату, упала на кровать и разрыдалась, уткнувшись в подушку.

Мать была по натуре сдержанной женщиной. Она выждала неделю, а потом подозвала дочь:

– В жизни внешность не самое главное. Тысячи красавиц несчастны, и тысячи некрасивых женщин счастливы. Надо очень много трудиться, чтобы построить своё счастье. Я пробовала найти счастье в любви, в браке, в детях. Но была ли я счастлива? И ты ищи своё счастье, а найдёшь, добивайся его. Кто знает, может быть тебе повезёт.

Тогда Кларисса не стала читать эту книгу с ужасным уродом на обложке. «Я не такая омерзительная, как та, нарисованная на обложке книги. Значит эта книга не про меня. Моя мать ― красавица, её все любят. Значит и я буду красивой и любимой».

Накануне дня её двенадцатилетия мать подарила Клариссе розовое платье с белым кружевным воротничком и такими же манжетами. Утром двадцать пятого августа «новый мамин муж» генерал Василий Павлович пришёл поздравить Клариссу и принёс небольшой круглый букет белых роз и коробку в красной обёртке, перевязанную большим алым атласным бантом.

«Опять куклу подарили», ― разочарованно подумала Кларисса, но вслух сказала:

– Большое спасибо, Василий Павлович. Я давно мечтала о такой кукле.

– А почему ты решила, что мы с мамой тебе подарили куклу? Ты же уже не маленькая, чтобы тебе кукол дарили, ― сказал Василий Павлович.

Отвернувшаяся было Кларисса, которая решала задачу по арифметике, повернулась к Василию Павловичу:

– Там не кукла?

– Нет, конечно. Давай-ка вместе откроем коробку с твоим подарком, ― ответил Василий Павлович.

Кларисса соскочила со стула и подошла к коробке. Она потянула за ленту и развязала бант, раскрыла бумажную обёртку, из-под которой показалась картонная коробка. Коробка была необычная, с надписью латинскими буквами «Clark» на крышке. «В такие коробки обычно пакуют туфли», ― подумала заинтригованная Кларисса. У её матери было много похожих коробок. «Как у мамы», ― подумала Кларисса.

– Ну, что же ты, открывай скорее, ― сказал Василий Павлович.

Кларисса открыла коробку. В ней лежала пара розовых туфелек на низком плоском каблучке и с белой вставкой спереди. Кларисса стояла и смотрела на туфельки. У неё ещё никогда не было таких.

– Давай померяем, проверим угадали ли мы с твоим размером, ― сказал Василий Павлович.

Кларисса села на стул. Василий Павлович протянул ей туфельки. Кларисса надела их, встала и сделала несколько шагов.

– Удобно? Нигде не жмёт? ― спросил Василий Павлович.

– Нет. ― затаив дыхание, тихо ответила Кларисса, ― Спасибо. Очень красивые. Я пойду, покажу Аиде Петровне.

Она прошлась по комнате, обошла вокруг обеденного стола и выскочила в коридор ― побежала показывать подарок. Она постучалась в дверь комнаты Аиды Петровны, но та не откликнулась. «Похоже, она на кухне», ― решила Кларисса и пошла на кухню. Действительно Аида Петровна была там.

Кларисса доверяла Аиде Петровне, которая уже несколько лет занималась с Клариссой вокалом и научила её игре на пианино. В комнате у Аиды Петровны было столько интересных и красивых вещей! В горке и на полках стояли всевозможные фарфоровые и хрустальные вазочки и конфетницы, фарфоровые статуэтки пастушек и балерин, разрисованные тарелочки на подставках, портреты в рамках, хрустальные колокольчики и часы со звоном, музыкальные шкатулки и серебряные и хрустальные пасхальные яйца. И главное! Аида Петровна была прекрасной рассказчицей и поведала Клариссе множество интересных историй о знаменитостях времён своей молодости, о своих родителях, о спетых оперных партиях, да и многом другом. Кларисса знала, что у Аиды Петровны безупречный вкус. Поэтому ей не терпелось узнать её мнение о новых туфельках.