Наконец поезд стал притормаживать. За окнами поплыли огни поярче – станция приближалась. Это был Клин. Соня быстро поднялась, вытащила из-под полки чемодан юнкера, прихватила свою небольшую сумку и вышла из купе.

На перроне проводник, увидев изящную дамочку с вещами, мило удивился:

– Вы решили выйти раньше?

– Да, здесь у меня родственники.

Соня с помощью того же проводника добралась до небольшого здания вокзала, сунула добровольному помощнику маленькую денежку и отправилась на привокзальную площадь.

Ступив на площадь, Соня решительно пошла через толпу, крепко держа чемодан. Неожиданно она увидела прямо перед собой могучего городового и на мгновение растерялась. Но тот доброжелательно улыбнулся, поприветствовав ночную гостью:

– Милости просим в наш прекрасный город!

– Благодарю.

Поезд дал гудок, готовясь продолжить путь. Из вагона выскочил полусонный и взъерошенный юнкер Горожанский, бросился к проводнику.

– Простите… здесь дамочка… мы находились в одном купе… Вы не видели ее?

– Непременно видел, – заулыбался проводник. – Даже помог поднести чемодан.

– Это мой чемодан! У меня его украли!

– Кто? Прелестная дамочка украла?!

– Куда? В какую сторону она ушла?

– На площадь. Полагаю, за извозчиком.

– Задержи отправление, голубчик! Я мигом! – крикнул юнкер и бросился к станции.

Выбежав на площадь, Горожанский налетел прямо на городового. Вначале опешил, потом обрадовался.

– Милейший! Честь имею, юнкер Горожанский! Тут дамочка… Она украла мой чемодан! Не видел, милейший, дамочку с чемоданом?

– Как это – украла? Дамочка?! – опешил городовой.

– Да, дамочка! Красивая, юная! С чемоданом!

– Так ведь вон она! – показал городовой на извозчика, который как раз привязывал чемодан к своей пролетке. – И чемодан – вот он!

– Мой! Это мой чемодан! – закричал юнкер и понесся к пролетке.

Городовой грузно побежал следом.

Горожанский подбежал к извозчику, дернул его за руку.

– Голубчик! Слышь, голубчик… это мой чемодан!

– Это как так? – недоуменно посмотрел на него мужик.

– Мой! Его у меня украли, увели! Из купе!

– Извините, ваше благородие, – уверенно произнес извозчик и убрал руку юнкера со своей руки, – чемодан этот не ваш, а дамочки.

– Какой дамочки?! Она у меня его украла!

– Не могу знать, – стоял на своем кучер. – Дамочка принесла чемодан, значит, дамочка и хозяйка.

– Молчать! Не разговаривать! – вдруг взорвался городовой. – Слыхал, Михеич, что говорит господин юнкер?! Где эта самая дамочка?

– В повозке, где же еще она может быть! – смягчился извозчик.

В это время из повозки выглянула улыбающаяся Соня, весело крикнула:

– В чем дело, господа?! Что-нибудь случилось?

– Она… Точно она, – шепнул юнкер городовому и бросился к дамочке. – Вы узнаете меня, мадемуазель?

– Конечно, юнкер. Что стряслось?

– Вы… вы… – Горожанский не мог произнести в лицо девушке слова обвинения, поэтому обратился к городовому: – Объясните, любезный, мадемуазель, что «стряслось».

Тот выступил вперед, откашлялся.

– Господин юнкер утверждает, что вы украли его чемодан.

– Вы это утверждаете? – Глаза Сони округлились.

– Да, я это утверждаю. Потому что это мой чемодан.

– Вы с ума сошли! Который? – Соня выбралась из повозки. – Этот?

– Именно.

– Но это мой чемодан, господин юнкер! – воскликнула девушка. – Как вам не стыдно лгать? – И кокетливо добавила: – Или вы хотите таким образом удержать меня?

– Это… чемодан… мой… – внятно и вразбивку произнес Горожанский. – И удерживать вас теперь я вовсе не собираюсь.

– Зря.

– Отвязывай чемодан, Михеич, – распорядился городовой, – показывай содержимое.

Извозчик не спеша исполнил приказ полицейского, поставил чемодан на землю. Присутствующие склонились над ним.