С одной стороны, противоречия смысла сонета 122 с предыдущим сонетом 121 нет, ведь «выяснение отношений» может быть продолжено по разным поводам, не только из-за измены, но и из-за «отданного дневника».

С другой стороны, ничто не заставляет ставить «измену» и «дневник» в один ряд, ведь, как известно, «после того» не означает «вследствие того».

Поэтому сейчас мы констатируем только изменение обстоятельств написания сонета, которые могут оказаться, отнюдь, не новыми.

Другими словами, для подтверждения адресата необходимо провести стандартный набор сопоставлений с другими сонетами.

Только одно сопоставление даёт основания для дополнительных выводов об адресате.

Как мы помним из сонета 77, поэт передал другу чистую тетрадь, чтобы тот вёл дневник.

Факт обратной передачи заполненного дневника поэту следует из сонета 122 и объясняет весь смысл этого процесса.

Нам известно из сонета 83, что в отношениях между поэтом и его другом были периоды, когда поэт вообще не писал сонетов другу («слог славы замер мой»).

Однако, друг был этим недоволен («Но Вы молчанье мне вменили в грех» (83)) и, весьма вероятно, что одним из оправданий поэта своему «молчанию» было то, что у него не было под рукой фактов жизни друга, которые он мог бы воспеть в сонетах.

Значит, друг должен записывать эти факты и отдавать эти записи поэту.

Поэт подарил другу тетрадь (сонет 77) и друг, прилежно её заполнив, отдал тетрадь поэту, которую поэт, на свою беду, потерял (сонет 122). – дополнительная неприятность для поэта на фоне и так не слишком радужных отношений с другом.

Но для нас важно, что это сопоставление указывает на адресата сонета 122 – друга поэта.

Отсутствует обращение к известным адресатам, зато есть обращение ко Времени.

Понятно, что Время не является намёком на некую новую личность в этой истории, поэтому сонет следует признать философским, написанным поэтом для собственного осмысления произошедшего взаимного с другом обмана.

Другими словами, сонет, хоть и не обращён, но посвящён другу.

Смысл сонета находится в русле только что закончившейся любовной истории. Как мы помним, эта история закончилась в сонетах 120—121 взаимными обвинениями друзей в обмане и, следовательно, в измене дружбе.

На примере сонета 123 можно видеть, что ограничение сюжета только последовательным написанием сонетов не даёт ответов на вопросы в процессе попыток его логичного трактования. Иллюстрацией этого служат следующие рассуждения.

Время помешало многим, и здесь, вероятно, намёк в том числе и на друга, понять, что они «восхищаются – therefore we admire» «старьём – What thou dost foist upon us that is old» и этим обманывают и себя, и других.