А Татьяна забыть не смогла. При виде младшей дочери, в ее душе вскипала волна ненависти. Всю свою обиду на Руслана она вымещала на девочке.

– Что так долго копаешься? – шлепала она ее по лицу, когда Валя пыталась застегнуть рубашку. От волнения маленькие ручонки дрожали, а вредные пуговички не хотели застегиваться.

Девочка понимала, что мама на нее за что-то злиться. Она старалась понравиться маме, но получала взамен лишь шлепки и ругань.

К старшим детям мать относилась ровно. Как и к мужу. Она любила их, заботилась, но эта девочка вызывала у нее целую бурю чувств.

– Она ненормальная, она не такая как все, – твердила окружающим и в первую очередь себе Татьяна.

Иногда ее мучила совесть. Слишком грубо накричала, заставила много работать в саду… И Татьяна спешила домой горя слабым желанием быть помягче к младшей дочке. Пожалеть. Сказать что-то доброе… Но именно в этот день девчонка умудрялась выкинуть что-нибудь из ряда вон выходящее. Например, нарушить запрет матери и пойти с бабушкой в храм.

«Ненавижу, – думала Таня, всматриваясь в родные глаза. – Ненавижу и люблю. И ничего я не могу с собой поделать».

Видя такое отношение жены к младшей дочери, Леонид жалел девочку, старался проводить с ней больше времени, играть с ней. Но тем самым только вызывал еще большее раздражение Татьяны.

– От своих детей себя отрываешь, все время на эту приблуду тратишь, – зло шептала она.

Летом Леонид много работал в поле, иногда оставался там с ночевками. Однажды его комбайн сломался. Шла горячая пора сенокоса, и он провел в поле неделю.

Возвращаясь домой, загорелый, невыразимо уставший, он мечтал лишь об одном – незамедлительно отправиться в душ, смыть копоть и усталость, а уж потом как следует отоспаться. Но перед домом он встретил Валюшку. Покраснев от натуги, дочка тащила полное ведро воды.

– А где все? – выхватив непосильную для семилетнего ребенка ношу, спросил он.

– Мама на работе, Сашка на рыбалке, а Инга в клуб ушла, – ответила девочка, разглядывая отца. – Ой, папа, ты такой чумазый!

– Да знаю, – засмеялся было Леонид, но натолкнулся на взгляд дочки и испугался.

На него смотрели взрослые, серьезные глаза. Что произошло с его любимой улыбчивой девочкой за неделю его отсутствия?

– А ты чего ж в тяжесть такую вцепилась? Сашка б помог.

– Нет, не успею тогда, – покачала головой Валюшка. – Мне еще картошку почистить и пожарить надо. Мама придет, уже все готово должно быть. Она работает, устает, ей некогда домом заниматься. А я у вас бесполезная девочка.

– Это мама сказала?

– Да.

– Погоди, я только в душ и мы все вместе сделаем.

Но когда освежившийся Леонид вышел из душа, оказалось, что Валя уже почистила картошку и теперь нарезала ее аккуратной соломкой.

– Вот ты у меня хозяюшка, – улыбнулся отец. Девочка робко улыбнулась в ответ.

Когда дети уснули, Леонид устроил жене скандал. Позвал ее на кухню и строгим шепотом сказал:

– Ты чего из девчонки домработницу сделала? Она ведра неподъемные таскает!

Таня хмыкнула:

– Пусть таскает, тебе-то что! Какой-то толк от нее должен быть!

– Она маленькая еще!

– Маленькая? А в храм бегать не маленькая? Еще этого позора мне не хватало! А все твоя мать! Вот зачем она к ней постоянно бегает! А позавчера я ее из храма приволокла, прям за волосы по улице и потащила. Думала, стыдно ей будет. Но нет! Опять к твоим просится! Поэтому пусть делами будет занята. Меньше времени на дурь в голове останется.

Леонид удрученно молчал. Татьяна не верила в Бога, считала его верующих родителей недалекими глупыми людьми. Старалась с ними не общаться. А узнав, что свекровь тайно крестила ее детей, и вовсе прекратила со стариками всякие отношения. А детям запретила ходить к бабушке и дедушке. Инга и Сашка ее послушались, а вот Валентинка часто бегала к старикам. Татьяна, осыпая проклятиями свекровь, забирала дочку. Дома она ее жестко наказывала, но навещать стариков девочка не перестала.