Воспоминания о пролитом кофе немного нервировали Розу, пока она спускалась на лифте до выхода из подъезда. Но стоило ей открыть тяжёлую металлическую дверь, как все посторонние мысли выдуло из её головы. В буквальном смысле.

На улице бушевала буря.

С высоты своего пятнадцатого этажа Роза видела только почти монолитные стены таких же высоток, в одной из которых жила сама. Ещё на десяток этажей выше располагалось небо, но Розу мало интересовал его цвет и наличие туч. Плохая погода никогда не становилась поводом для испорченного настроения или причиной пропустить работу. К тому же у Розы в сумке всегда лежали складной зонт и дождевик.

Ураганный ветер, нынешним утром пригибавший к земле фигурно выстриженные кусты, отметал возможность открыть зонт и добежать под защитой плотной ткани до автобусной остановки. И поэтому Роза вытащила из сумки-торбы аккуратно сложенный дождевик.

Под козырьком подъезда столпились соседи с разных этажей. На каждого из этих людей в мысленной картотеке Розы была заведена отдельная карточка с необходимым минимумом информации, и она знала, почему соседи не торопятся выходить под проливной дождь.

У Алины, молодой мамочки со второго этажа, хронический гайморит, она как огня боится любого сквозняка и точно так же, как себя, постоянно кутает в миллион одёжек свою крохотную дочку. Немудрено, что у ребёнка постоянные опрелости и непрекращающийся ринит. Старичок с пятого, Александр Игнатьевич, страдает ревматизмом, но свято верит, что эту старческую напасть можно победить регулярными долгими прогулками. До сегодняшнего дня ему везло, двор их дома с раннего утра затапливало только водопадами горячего солнечного света. А вот к ручьям ледяной воды бедный ревматик явно не был готов. Мужчина в деловом костюме, Игорь с восьмого – он просто выжидает, когда дождь слегка поутихнет. В руке у Игоря брелок сигнализации, а на пятачке асфальта рядом с детской площадкой уже помаргивает фарами его массивный, как сам бизнесмен, автомобиль. Понятное дело, Игорь не хочет портить костюм. Ведь не у всех в сумках припасены складные зонты и дождевики, как у Розы.

Тревога и уныние на лицах соседей царапали стены вокруг островка внутреннего покоя Розы. Она очень не любила, когда кто-то или что-то пыталось посягнуть на этот островок. И старалась устранить помехи сразу же, как они возникали.

Что ж, драгоценные минуты, которые не были потрачены на оттирание кофейных пятен с плиты, пригодятся сейчас.

– Розочка! – Алина обрадовалась соседке как родной. Ещё бы, самые благодарные уши для выслушивания жалоб на любимые болячки. – Какой дождище! А мне в молочку надо… Ой, какой кошмар, чуть дерево не упало, видели, видели?!

– Роза Анваровна, – за неимением цилиндра на шёлковой подкладке, Александр Игнатьевич церемонно прикоснулся к козырьку бейсболки. – Доброе утро. Разверзлись хляби, мда… На работу?

Бизнесмен Игорь молча кивнул и снова уставился на дождевую завесу, словно пытался раздвинуть её силой мысли.

– Как всегда, Александр Игнатьевич, – отозвалась Роза, расправляя дождевик. – Я бы рекомендовала вам сегодня отложить прогулку. Лучше сделайте три раза вашу гимнастику для суставов в качестве компенсации.

– Вы тоже полагаете, что мне не стоит соваться под это светопреставление? – с видимым облегчением спросил Александр Игнатьевич. – Да-да, Роза Анваровна, вы совершенно, абсолютно правы. Именно три раза! Что ж, в таком случае… – козырёк бейсболки снова вежливо колыхнулся, пиликнула, открываясь, дверь.

– Алина, – Роза мягко подхватила под локоть молодую мамочку, оттаскивая от края сухой зоны, – молочная кухня работает до вечера. Сходишь туда вместе с дочкой, когда погода наладится. Вы же всё равно сегодня выйдете гулять.