Андрей сидел и молча смотрел на неё. Опять это чувство ушедшего мира – ты снова видишь осколок своего космоса: воспоминания и потерянные представления кристаллизируются в материальную субстанцию ‑ непередаваемое чувство. Зачем тебе это? Он улыбался уже внутри себя – прекрасное создание давало ощущение, которым можно прикрыться от разочарования действительностью. Сейчас она была замужем. Но это его ничуть не смутило: она давно не залетала в его звёздную систему, в своих странствиях комета могла получить деформации и инородные вкрапления – ничего удивительного. Теперь хотелось только, чтобы её переливающийся хвост пылал вечно, завораживая единственного наблюдателя ‑ его.

Даше надоело пустое молчание – она непоседливо передёрнула плечами:

‑ Ну так, что Вы мне хотели сказать? – Даша начинала приходить в себя.

‑ Сейчас принесут кофе, у Вас поднимется настроение, и Вы не будете на меня так злиться, ‑ Андрей отвёл от неё глаза и положил руку на книгу.

Зазвенел колокольчик двери, и к ним вышел официант с небольшим подносом. Перед дамой и Андреем появились большие чашки кофе и розетка с парижскими шоколадными макарони. Аромат, поднимающийся от напитка, начал пленять её обоняние – она осталась плыть по течению, не видя опасности: «Пусть только посмеет».

Глоток горячего кофе утихомирил вспышку её чувств. Она уже спокойно разглядывала «похитителя»: он похудел и как-то немного «потух», выражение насмешливого нигилизма сменилось спокойным равнодушием на его лице.

Сделав пару глотков, Даша вопросительно посмотрела ему в глаза. Вкус терпкого напитка играл на её рецепторах и требовал продолжения, рука невольно потянулась к «монете» ‑ макарони. Андрей как будто чувствовал игру ощущений прекрасной дамы.

‑ Теперь, я думаю, Вы будете ко мне благосклонны.

Даша, казалось, не поняла его лёгкой насмешки, она молчала. Мужчина сделал глоток кофе.

‑ Я действительно никогда не был женат, ‑ Андрей поставил чашку на стол. – Незнакомая девушка ‑ Мари спасла меня от гибели на улицах Парижа… Х-м-м, ‑ Андрей откашлялся, ‑ но она сама была смертельно больна. Мне нужны были деньги на её лечение, но… увы. Она умерла. Я не смог её спасти.

Даша хрустела пирожным, её удивлённые глаза отчуждённо смотрели на пальцы мужчины, сжимавшие набалдашник трости. Утилитарность звука тихого хруста контрастировала с печалью истории, но дама совсем отвлеклась от окружающей действительности и не замечала этого.

Андрей снова взял чашку с кофе и сделал глоток.

‑ Вы исчезли… Вас разыскивала полиция… Вы украли револьвер у ротмистра Вихрова… Я вышла замуж, ‑ Даша продолжала, не мигая, смотреть на его пальцы. Её слова уходили куда-то в пустоту.

Её собеседник пропустил мимо ушей обвинение в воровстве и спросил только о том, что ему было интересно:

‑ Зачем Вы это сделали?

‑ Что я сделала? – женщина подняла на него глаза.

Мужчина замялся, ему не хотелось показывать явный интерес к этой теме, но она непонимающе смотрела ему в глаза… или делала вид?

Она его обыграла – он вынужден был уточнить:

‑ Вышли… вышли замуж?

Даша немного помолчала, посмотрела куда-то вверх, как будто что-то припоминая, затем процитировала:

«А счастье было так возможно,

Так близко!.. Но судьба моя

Уж решена. Неосторожно,

Быть может, поступила я:

Меня слезами заклинаний

Молила мать; для бедной Тани

Все были жребии равны.

Я вышла замуж…»

Она слегка повернула чашку на блюдце.

‑ Что дальше будет? – Андрей опёрся щекой на сжатый кулак, взгляд следил за чашкой дамы.

‑ Ничего, ‑ ответила женщина.

‑ Да… ничего, ‑ мужчина повернул свою чашку. – Но стоит ли безвольно долго блекнуть ‑ быть может, лучше вспыхнуть и сгореть?