– Это к чему ты о еде загуторил? – с подозрением спросил широколобый.
– А к тому, что на вид вы и впрямь не сыты. Одёжка поизносилась. Давненько хорошая добыча вам в руки не шла: с ржавыми клевцами шастаете… Либо вы никудышные грабители, либо вам сложно сбыть «нажитое честным трудом». Оно и понятно – делов натворили, видать, что на всю округу сказ идёт. Так оно и выходит, что вам едино – получите ли вы с нас часть золота, али всё: деть его никуда не сможете. Плохо знаю эти места, но точно могу сказать: охотников до торговли с разбойниками здесь немного. На полдень – море, на восход – вёрст двести беспросветного леса, тут берег с варварийцами, а с ними вы дела вести не станете. Остаётся городок Лироди… Там вам не рады, вот вы и таскаетесь по предместьям. Спрашиваешь, как нам из избушки выбраться? Видится мне, что у меня с поленом тропинка более мягкая, нежели у вас, ребята. А значит, решать надо не то, как вам поступить с нами, а то, что нам делать с вами. Убьёте нас – получите кое-какие одежды и те жалкие крохи сушёного мяса, что мы не доели. Цацки золотые зароете в лесу и уже не откапаете. Может, и перережете друг друга из-за сего сокровища.
– Мягко стелешь, – прищурился главарь.
– Али вам сейчас не жёстко? Что бы я ни предложил, всё будет лучше.
– Так предлагай!
– А я и предложу! – ответил Гиди и указал на Тимбера. – Мне этот пень тоже не по нраву, но есть у него такое, что никаким грабежом не отнять: благородность. Он господинчик! Это значит, что его будут слушать другие господинчики. К тому же, он посол. И это значит то, что его станет слушать даже король здешних земель. Мы могли бы добраться до Лироди и сообщить, что вы помогли нам пройти по опасным землям; что именно благодаря вам посол-нуониэль всё ещё жив.
Главарь свёл брови, упёрся ладонями в стол и выпрямил руки так, что плечи его поднялись. Он дико захохотал, и Агидаль с Тимбером вздрогнули от страха.
– Ты уморительный балбес! – заявил главарь. – У Лироди нет короля! Это свободный город, а на самом верху сидит посадник Гириен. И твой хворостоголовый хозяин не станет просить за нас. Мы для них – грязь под ногтями. Дойдя до Лироди, пень сообщит страже про случившееся в этой избушке. И ждёт меня весёлая, но короткая жизнь в кандалах.
– Господин нуониэль может так поступить, но не станет, – возразил Гиди. – Это как договор. Услуга за услугу. Вы не пытаетесь нас убить и провожаете до Лироди, а господин Тимбер просит за вас посадника. В конце, мы остаёмся живы, идём по своим делам, а вам прощают бандитское прошлое. И часть нашего золота вы также получаете.
Главарь сидел темнее тучи. Долго думал. Наконец, он поднялся и подошёл к двери.
– Как тебя звать? – спросил главарь.
– Гиди.
– Добродушный ты, Гиди. И ненавидишь господское племя люто, – он покачал головой. – Но ты не знаешь их, как я.
Главарь вышел на двор. Агидаль развёл руками и последовал за разбойником. Коренастый не остановил посыльного.
Широколобый сидел у поля с рожью и рассматривал сорванный колосок. Гиди приблизился.
– Самого-то как звать? – поинтересовался посыльный.
– Полян, – буркнул тот, показывая собеседнику колос. – Погляди на неё: разбухла. Спорынья – она с влажных корней подымается. Надобно было вкруг делянки канаву отрыть, да мелкой прибрежной галькой наполнить. А тут посмотри! – от выкинул колос, ковырнул влажную почву под ногами и растёр в пальцах. – Глина!
Агидаль молча глядел на рожь и не мог вспомнить, чего именно он хотел от этого Поляна, когда пошёл за ним на двор. Главарь шайки поднялся и вытер пальцы о кожаную штанину.