Тимофей и Витек обняли казака, попрощались и поспешили.

Старый редкий лес скоро закончился, начался сплошной высоченный терновник. Продираясь сквозь него, Тимофей и Витек исцарапали руки и лица в кровь, а вот фирменные куртки трещали, скрипели, но не рвались. Охранники пробились через заросли и увидели ручей. Прозрачная вода скользила по разноцветным голышам, поблескивала в свете луны, манила, шептала. Мужики припали к ней и долго пили. Потом умылись, услышали шум автодороги, побежали к ней, увидели промчавшийся грузовик и только теперь разом спросили: «Что это было и было ли вообще? Почему там день, а тут ночь, там солнце, тут луна?». Ответа, само собой, не было, но это не озадачило и даже не насторожило.

Тимофей сообразил, в какую сторону надо двигаться, и они пошли. Шли долго, устали. Даже Витек перестал хвастаться, как он ловко уложил двоих лиходеев.

Послышался слегка уловимый, потом явный шум легковушки. Охранники едва успели отскочить на обочину. Мимо промчался «мерседес».

– Чтоб тебя! – ругнулся Витек. В голове его в тот же миг голос школьного учителя очередной раз продекламировал, очередной раз попытался втолковать и, кажется, только теперь достучался. У Витька в голове замкнуло, сложилось, и удалось впервые за жизнь осмыслить, понять то, что объясняли столько лет и учитель, и Тютчев. Теперь их слова стали простыми, понятными, отчего ужаснули реально случившимся: «Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется…».

Раздался хлопок. «Мерс» сделал в воздухе сальто, несколько раз перевернулся, продолжал кувыркаться, превращаясь в искореженный комок железа. Вдруг этот комок, повинуясь механическим законам, встал вертикально на задницу, метров сорок проскользил, визжа жестью багажника об асфальт, выбрасывая снопы искр, потом грохнулся на колеса и замер.

– Сейчас бензобак рванет! – закричал потрясенный Витек. – Ложись!

– Не суетись, не долетит. Стой спокойно. Не спасем никого. Да там, должно быть, уже и нету живых. Вон как крутило и ломало, – ответил Тимофей.

– Тимоха, я же так, я же к слову, без задней мысли сказал, я же не хотел.

Но, как всем известно, слово, оно не воробей… хотел не хотел – материализовалось и…

Бензобак взорвался. Полыхнуло. Из машины выскочил человек, сбивая с одежды пламя, побежал в их сторону. Охранники кинулись к нему, помогли дотушить тлеющую одежду.

– Баллон, гад, лопнул. Только переобул резину. Только сменил на зимнюю. А он, гад, лопнул. И все! – твердил молодой парень. – И все! Взял и лопнул! Должно быть, этот, который менял в сервисе, трепался по сотовому с девицей и делал вполглаза, вполруки. Тяп-ляп делал. Думал, обойдется, другие дотянут, домажут, доделают. А вот недоглядели. И все! И все! Ему хоть бы хны, даже, гад, не узнает.

– Парень, попей водички, там ручей. Приди в себя, – Тимоха повел его к воде.

Постепенно тот успокоился. Поглядел на них, спросил:

– А вы кто?

– Мы? Мы охранники, по делам идем, – ответил Витек, – а ты-то куда летел? Думать надо было мозгом! Вот и долетался! Был у тебя «мерседес», а стал…

– Угомонись, – строго заткнул его Тимофей, – видишь, человек не в себе, а ты еще подливаешь, угомонись. Сам включи свой мозг, не жди, пока помогу. А язык укороти, пока еще чего не ляпнул.

Витек согласно кивнул:

– Да я че, понял я, понял. Его же жалко. За него же обидно.

Парень, видать, уже окончательно пришел в себя, огляделся, спросил:

– А где это мы?

– Где, где, в Караганде! – не удержался Витек.

Потом спохватился, зажал руками рот, испугался, как бы и в самом деле не в Караганде оказаться. Огляделся. Нет, были они там же, на обочине неизвестно какой и неизвестно куда ведущей дороги. Он успокоился и ответил без выкрутасов, нормально: