Значит тщетный закон, если ни дальние
Страны, зноем палимые,
Ни конечный предел Севера хладного,
Под снегами застывшими,
40 Не пугают купца? Если справляется
С грозным морем моряк лихой?
Это – бедность, презрев доблести трудный путь,
Все свершать, все сносить велит, —
Бедность, что за позор всеми считается.
Не снести ль в Капитолий нам,
Кликам внемля толпы, нам рукоплещущей,
Иль спустить в море ближнее
Жемчуг, камни и все злато бесплодное,
Зла источник великого,
50 Если только в грехах вправду мы каемся?
Надо страсть эту низкую
С корнем вырвать давно, и на суровый лад
Молодежь, слишком нежную,
Воспитать… На коня вряд ли сумеет сесть
Знатный отрок, охотою
Тяготится, зато с большею ловкостью
Обруч гнать тебе греческий
Будет он иль играть в кости запретные.
Вероломный отец меж тем
60 Надувает друзей или товарищей,
Чтоб для сына негодного
Больше денег собрать. Деньги бесчестные
Что ни день, то растут, и все ж
Для несытых страстей их недостаточно!
К Вакху
Вакх, я полон тобой! Куда
Увлекаешь меня? В рощи ли, в гроты ли
Вдохновение мчит меня?
Где, в пещере какой Цезаря славного
Блеск извечный стихом своим
Вознесу я к звездам, к трону Юпитера?
Небывалое буду петь
И доселе никем в мире не петое!
Как вакханка, восстав от сна,
10 Видя Гебр пред собой, снежную Фракию
И Родоп, что лишь варварской
Попираем стопой, диву дивуется,
Так, с пути своего сойдя,
Я на берег дивлюсь и на пустынный лес.
Вождь наяд и менад, легко
Стройный ясень рукой вмиг исторгающих!
Петь ничтожное, дольнее
Больше я не могу! Сладко и боязно,
О Леней, за тобой идти,
20 За тобою, лозой лоб свой венчающим.
К Венере
Девицам долго знал я, чем нравиться,
И был в любви достойным воителем, —
Теперь оружие и лиру
После побед их стена та примет,
Что охраняет образ Венеры нам.
Сюда, сюда несите вы факелы
И грозные воротам вражьим
Крепкие ломы, крутые луки!
О золотого Кипра владычица
10 И стен Мемфиса, вечно бесснежного!
Высоко поднятым бичом ты
Раз хоть коснись непокорной Хлои!
К Галатее
Пусть злочестных в путь поведут приметы
Злые: крики сов или сук брюхатых,
Пусть на них лиса, что щенилась, мчится
Или волчица;
Пусть змея им путь пресечет начатый
И спугнет коней, по дороге прянув
Как стрела. А я, за кого тревожусь,
Буду молиться;
Ворон пусть, вещун, от восхода солнца
10 С криком к ней летит перед тем, как птица,
Вестница дождей, возвратится к лону
Вод неподвижных.
Счастливо живи, Галатея, всюду,
Где тебе милей; и меня ты помни.
Пусть тебе в пути не грозит ворона,
Дятел зловещий.
Но смотри: скользит Орион к закату,
Пробудитель бурь; хорошо мы знаем,
Что сулят нам черный залив и в ветре
20 Белое небо.
Жены пусть врагов, лети их порывы,
Ярости слепой испытаю? А ветра,
Ропот черных воли и удары бури
В берег дрожащий!
Знала этот страх и Европа, вверив
Хитрецу быку белоснежный стан свой
И увидев вдруг, что кругом бушуют
Море и рыбы.
Лишь вчера цветы на лугу сбирала,
30 Сплесть спеша венок, по обету, нимфам, —
Ныне зрит вокруг в полусвете ночи
Звезды и волны.
Лишь ступив ногой на стоградный остров
Крит, она рекла: «О отец! Отныне
Я тебе не дочь – мою честь сгубило
Страсти безумье.
Где была я? Где я? Ведь павшей деве
Даже смерть мила! Наяву ль я плачу,
Вспомнив мой позор, или мне, невинной,
40 Призрак бесплотный,
Вылетевший в дверь из слоновой кости,
Страшный сон навел? Разве лучше было
Морем долго плыть, чем в зеленом поле
Рвать мне цветочки?
Будь сейчас он здесь, этот бык проклятый,
Я б его мечом изрубила в гневе,
Я б ему рога обломала, был хоть
Мил так недавно.
Стыд забыв, ушла от родных Пенатов!
50 Стыд забыв, еще умереть я медлю!
О, да слышит бог: среди львов я голой
Лучше останусь,
Лучше стану тиграм добычей нежной