Как меж звезд в небесах темное облако!

Что Фолое идет к лицу,

То Хлориде нейдет! Дочь лучше матери

Осаждать будет юношей,

10 Как вакханка, под звук бубна безумствуя.

К Ноту страсть неуемная

Так и нудит ее прыгать, как козочку.

Ты ж, старушка, в Луцерии

Сядь за пряжу. Тебе ль быть кифаристкою

Украшать себя розою

И до дна осушать чаши глубокие?

[73]

К Меценату

Башни медной замок, двери дубовые

И бессонных собак лай угрожающий

Для Данаи могли б верным оплотом быть

От ночных обольстителей.

Но над стражем ее, робким Акрисием,

Посмеялся Зевес вместе с Венерою,

И открылся им путь верный, едва лишь бог

Превратил себя в золото.

Злато минет ряды телохранителей

10 И расколет скалу глубже, чем молния;

Рухнул в прах и погиб жертвою алчности

Дом пророка аргивского;

Городские врата муж-македонянин

Для себя раскрывал, силою подкупа

Низвергал он царей; и на морских вождей

Подкуп сети накидывал.

Рост богатства влечет приумножения

Жажду, кучу забот… Вот и не смею я

Всем на зависть чело вскидывать гордое,

20 Меценат, краса всадников.

Больше будешь себя ты ограничивать

Больше боги дадут! Стан богатеющих

Покидаю, бедняк, и перебежчиком

К неимущим держу свой путь!

Я владею славней скудными крохами,

Чем когда бы я стал хлеб всей Апулии

Работящей таить без толку в житницах,

Нищий средь изобилия.

Ключ прозрачный и лес в несколько югеров

30 И всегда урожай верный с полей моих

Далеко превзойдут пышность владетелей

Плодороднейшей Африки.

Правда, нет у меня меда калабрских пчел,

И в амфорах вино из Лестригонии

Не стареет, и мне выгоны галльские

Не растят тучных овчих стад.

Но меня не гнетет бедность тяжелая;

Пожелай я еще, ты не откажешь мне.

Сжав желанья свои, с прибылью малою

40 Буду жить я счастливее,

Чем прибравши к рукам царство Лидийское

И Мигдонский удел. Многого ищущий —

Многим беден. Блажен тот, кому бережно

Бог дает только нужное.

[74]

К Элию Ламии

О Элий, отпрыск Лама старинного —

Того, что имя Ламиям первым дал

И всем потомкам их потомков,

Как говорят летописцы рода, —

Твой древний предок – так говорит молва —

Впервые власть над стенами Формий взял,

Над Лирисом, чьи волны в роще

Нимфы Марики безмолвно льются, —

В краю пространном. Завтра ненастье Евр

10 Примчит, засыплет листьями рощу всю,

Устелет брег травой ненужной,

Если не лжет многолетний ворон,

Дождей предвестник. Дров наготовь сухих,

Пока возможно: завтра ведь ты вином

И поросенком малым будешь

Гения тешить с прислугой праздной.

[75]

К Фавну

Фавн, о, нимф преследователь пугливых!

По полям открытым моих владений

Милостив пройди и уйди заботлив

К юным приплодам.

И козленок заклан к исходу года,

И вина достанет у нас для полных

Чаш, подруг любви, и алтарь старинный —

В дымке курений.

Вот стада на злачных лугах резвятся, —

10 Возвратились дни твоих нон декабрьских, —

И гуляет рядом с волом досужим

Люд деревенский.

Бродит волк в отаре, – не страшно овцам! —

В честь тебя листву осыпают рощи;

Пахарь в пляс пошел, по земле постылой

Трижды притопнув.

[76]

К Телефу

Кем приходится Инаху

Кодр, что принял без слов смерть за отечество,

Ты твердишь, про Эаков род

И про древнюю брань возле троянских стен,

Но сказать не умеешь ты,

Сколько стоит вина кадка хиосского,

В чьем дому попируем мы

И когда мы стряхнем холод Пелигнии.

Дай же, мальчик, вина скорей

10 В честь полуночи, в честь новой луны и в честь

Дай Мурены-хозяина,

Девять чаш или три с теплой смешав водой.

Тот, кто любит нечетных Муз,

Тот, как буйный поэт, требует девять влить;

А тремя ограничиться

Миролюбцам велят три неразлучные

Обнаженные Грации.

Рад безумствовать я: что ж берекинтских флейт

Не слышны дуновения?

20 Что, молчанье храня, с лирой висит свирель?