Но он не думает в этот момент о пирожке, он смотрит только на меня, насквозь прожигая своим сумасшедшим взглядом. Скользит по лицу ниже, замирая на моих слегка распахнутых губах…

Я сама становлюсь такой же горячей, как это пирожок, когда мужчина так нагло рассматривает мои губы.

Нагло и порочно...

Будто собирается их сожрать, вместо пирожка.

Давид кусает пирожок. Тщательно пережевал, хорошенько его распробовал.

— М-м, и правда очень вкусно! — довольно мурчит. — Посоветовал бы тебе закончить “Институт бизнеса и правого дела”, что-то в этом роде. Ты могла бы сделать неплохой бизнес из своих пирожков…

— Оу, ну вы что вы такое говорите.

Вдруг Давид как резко закричит, замахав руками.

— Ай, ай! Горячо, скорей! Сделай что-нибудь! Во рту пожар!

— Что, что мне делать? — паникую, мечась в разные стороны. — Боже, воды!

Собираюсь бежать за чашкой, но мужчина резко хватает меня за локоть, дергает. Я лечу прямо на него, а он… меня резко целует, стискивая в объятиях.

Прижимает тело к телу, раскрывает губы жестче, углубляя поцелуй. Я перемещаюсь на другую планету, забывая обо всем на свете.

Обмякаю, становлюсь кусочком льда, тающим на жаре… И кругом ничего, кроме нас двоих, не существует.

— Что э-это было? — пьяно шепчу в его пряный рот, пахнущий выпечкой.

Сильные руки еще голоднее смыкаются на моей талии, обжигая поясницу ладонью. Властно её поглаживают.

— А говоришь, я не умею шутить и веселиться… — ехидненькая улыбка пленит сочные губы миллиардера. — Это была шутка, глупышка. Мой рот горел и требовал, чтобы его срочно потушили поцелуем.

— О, бо-же… — стону.

Давид трется носом о мой нос, не собираясь выпускать меня из плена ненасытных объятий, как вдруг дверь кухни с грохотом распахивается.

Комнату наполняет противный визг.

***

— Что здесь происходит?!

Резко отскакиваю от Давида, задевая локтем алюминиевую миску.

Грохот.

Она падает на пол. Мука, как снег, рассыпается по всему полу.

— Ничего особенного, Виктория, — холодно отвечает Давид, сбрасывая с себя фартук.

Отряхивает руки, гордо вздернув подбородок, к выходу шагает.

— Пойду переоденусь. Анна, я жду тебя в машине, поторопись.

— Давид, куда ты собрался? — Виктория перехватывает его за локоть, кокетливо хлопая длинными ресницами.

— По делам.

— Что? С ней? По каким таким делам?!

Я замечаю, как Викторию начинает трясти.

Мне это не нравится.

Не нравится её отношение ко мне.

Не знаю, во что может вылиться её змеиная ревность, но мне явно нужно быть начеку.

— Нам нужно навестить социальное заведение для стариков.

Миллиардер говорит с явным недовольством в голосе, из-за того, что Виктория слишком настырна и пытается контролировать каждый шаг мужа.

— Анна готовила пирожки пожилым людям, еще есть вопросы?

Королевна захлопывает рот. Наверняка не ожидала такого ответа.

— А-а, значит это так… для привлечения внимания журналистов. Благотворительность. Что-то новенькое ты Давид придумал! Бизнесмен, который сам лепит пирожки старикам… Ох, ты неподражаем, любимый супруг! Не перестаешь меня удивлять. Уверена, твоя популярность возрастет и в этом году ты возьмешь не третье, а первое место Форбс. Интересно, кто же тебя на такое надоумил… — взгляд змеюки, конечно же падает на меня.

— Нет времени говорить, потом Вика....

Мужчина уходит, цокая каблуками по дорогому полу из мрамора.

Я приседаю на корточки, чтобы подобрать упавшую миску, как вдруг миска со звоном отлетает — Виктория ее просто пнула носком модной туфельки.

— Дрянь такая!  Разве я тебя не предупреждала, чтобы ты держалась подальше от Давида?!

— Но мы не занимались ничем таким! Просто… просто готовили.