Манометр иглу шевелит…
…«Во Францию два гренадера
Из русского плена брели…»
И ты заскучала не даром,
Вспомнив чужие слова,
Провинциальным гитарам
Даются большие права…
Здесь ландыши лаской помяты,
А зори – цветов голубей,
Здесь много вишнёвых закатов,
И тихих сиреневых дней…
Гитарная тихая замять,
Забытая лирика кос,
А полночь гремит буферами,
Законченным кругом колёс…
Провинция мёдом пропахла,
Романтикой первой любви,
И тут ораторией Баха
Родной горизонт перевит…
Приходит широкая память,
Реки невысокий откос…
…Ты с нами, ты с нами, ты с нами —
Гремят перестуки колёс.
И вот через оторопь ветра,
Сквозь тьму и оставленный день
На ветер летят километры
И старая ночь деревень.
Вам – моё простое, грустное «прощай»
Пахучая напористость приладожского ветра
Слова мои относит к растаявшей зиме.
Я завтра уезжаю за тыщи километров,
Короче говоря – за тридевять земель.
Дорога измеряется в выверенных сутках —
Рельсами, протянутыми в голубую даль,
Снегом – налипающим на оленьих куртках,
И памятью о радости, которую не жаль.
Я завтра уезжаю надолго и далёко,
Завтра полустанкам надо вырастать,
Заслоняя город Пушкина и Блока,
Нарвской и Московской и других застав.
Город – перехлёстнутый шквалами и бурей,
Где шпиль Адмиралтейства – золот на заре,
Где простые камни свою строгость хмурят
Так же, как и раньше, при Большом Петре.
Впрочем, про граниты говорить уж поздно,
Как встречать под вечер – молодость зари,
И я перерываю… И другим захлёстнут —
Про это-то другое буду говорить.
Впрочем, и про это говорить не стоит,
Хотя и начинается дело от того…
Но в конце концов-то самое простое:
Парень уезжает, и больше ничего…
Он пути проверил на широкой карте,
И отходу поезда предназначен час, —
Не законом дела, не приказом партий,
А суровой злобой, вставшей наотказ.
Завтра и надолго. Скатертью дорога,
Чемоданы жёлтые закрывай – бери…
Первый звонок… Но теперь немного
Не могу, любимая, не договорить…
Я из-за тебя в бешеную стужу
Ухожу, не в силах плакать и прощать,
Это соль и смысл весь… Привет тебе и мужу,
Чёткое, простое, последнее «прощай».
Капитан
Последние дни ледовитого марта,
К латуни компа́са примёрзла рука,
И брошена к чёрту ненужная карта
Ещё не открытого материка…
Собаки и люди идут под угрозой,
Под взглядом рево́львера, взмахом хлыста;
Обычно и просто подходят морозы,
И смерть на морозе легка и проста…
В глазах перепутаны меридианы
И перерублены сетки широт —
Но – холодный рево́львер в руках капитана,
Но – в глазах капитана арктический лёд…
На сказочный полюс! На Северный полюс!
Над сворой собак поднимается кнут,
Сжимай, капитан, своё сердце и волю,
Смотри, капитан, как по снежному полю
Усталые люди, качаясь, идут…
Идут за тобою в последнем разбеге
Купите полную версию книги и продолжайте чтение
Купить полную книгу