Скров, все еще красный как рак, уставился в окно. Князь рассмеялся и похлопал его по плечу.

– Осторожнее, леди Ласковьец. Аэри хоть и настороженно относятся к людям, но браки между расами у них не запрещены. А мой дорогой друг Скров неженат и, между прочим, завидный жених – он сын одного из старейшин аэри и богат даже по нашим меркам.

– Бросьте, ваша светлость, – пробормотал окончательно обескураженный аэри. – Я давно женат… на магии.

– Магия – это не красотка, которая согревает постель по ночам и делает еще множество интересных и крайне приятных вещей, – продолжал Дарвен, при этом хитро глядя на меня.

Я спокойно выдержала его взгляд.

– Не сомневаюсь, что вы в этом прекрасно разбираетесь, ваша светлость, и можете многим поделиться с лордом Скровом. Но времени у нас не так много. Может, перейдем к делам более насущным? Например, мне бы хотелось узнать, в какой примерно час селяне замечали пожар возле деревни и что в точности они видели. Это маловероятно, но в лесу мог зародиться огненный элементаль.

– Да-да, – аэри подхватил мою мысль, обрадовавшись возможности перевести тему. – Я тоже подумал об элементале. Ваша светлость, известно, что было в докладах?

Князь прищурился на меня, однако ухудшать дурацкую ситуацию не стал.

– Да, конечно. Местные жители утверждают, что в лесу в темное время суток, всегда в разные часы, появляются огненные сполохи. На следующий день там, где это происходит, обуглены деревья и кусты. Сначала этому никто не придавал значения – мало ли какие охотники перебрали с медовухой и сдуру разожгли костер прямо под кустом. Но это продолжается уже с месяц…

Карета наконец тронулась, и я отвернулась к окну, вполуха слушая Дарвена.

Первый акт моих боевых действий потерпел фиаско. Князь все понял, Скров тоже. И главное, что оба подумали в правильном направлении.

Что ж, досадно, но ладно. В конце концов, Дарвен теперь знает, что интересен мне, и на мои ножки он тоже полюбовался. Только над вторым актом надо бы покумекать уже получше…

7. Глава 7

В деревню со сложным названием Кинфарен мы заезжать не стали, отправились сразу в лес, к тому месту, где крестьяне впервые увидели подозрительные огни среди ночи. Дороги замело, обычно недолгий путь из-за этого занял вдвое больше времени. Мы рисковали прибыть туда уже в темноте, когда ничего будет не разглядеть, и решили поторопиться.

Экипаж не мог проехать под деревьями. Он замер неподалеку от зарослей, и из кареты мы выпрыгнули сразу в сугробы. Я задумчиво оглядела снег, в который провалилась по колено, а когда подняла голову, то поймала очередной хитрый взгляд от Дарвена.

– Не замерзли, леди Ласковьец? – поинтересовался он.

Я распрямила плечи.

– Что вы, что вы, ваша светлость. Как по мне, Север очень бодрит.

Он спрятал усмешку. А я вытащила из сугроба ногу с набившимся в сапог снегом и мысленно выругалась.

Гардероб придется поменять. И дело даже не в чулках вовсе без начеса…

Не став ждать, когда в самом деле замерзну, я сплела для себя простенькие чары, блокирующие холод. Стало легче, хотя минут через десять мне все равно хотелось проклясть и снег, и вообще все, что связано с зимой. Облегчения не принесло и то, что, когда мы наконец добрались до нужного места, слегка запыхался даже князь. Очевидно, летать он привык больше, чем нырять в сугробы.

Дарвен остановился возле приметного старого дуба, чей ствол раскололся на два, словно его разрубили мечом. Здесь образовывалась небольшая полянка, наверняка очень милая в летние месяцы. Ее кольцом окружали темные древесные стволы и красновато-бурый мелкий кустарник.