– Ливия, – представилась я, беспокойно посматривая на молчавшего повара. – Простите, – обратилась к молчуну, – я заблудилась, а вас зовут…

– Арчибальд, меня зовут Арчибальд, – недобро отозвался повар, – и знаете, что я хочу у вас спросить?

– Что?

– Что делать ответственному, честному главному королевскому повару, если он начинает терять терпение и ему не хватает выдержки?

– Простите, я сейчас уйду, – приняла я сетование Арчибальда на свой счёт.

– Вы не можете уйти, – глядя сквозь меня, возразил расстроенный пищевар. – Не один уважающий себя повар не отпустит голодного со своей кухни, не накормив.

– Арчибальд, – потянула его за рукав девчушка, – не расстраивайся, ты обязательно что-нибудь придумаешь.

Повар сел на стул, расстроено снял белоснежный колпак, ссутулился и стал похож на гибкий вопросительный знак.

– Да что случилось? – не выдержала я.

– Арчи считает, что кто-то без его ведома заходил в сервировочную, – пода Мерьем.

– Что-то пропало? – уточнила я.

– Нет, но Арчи говорит, что фарфоровые чашки, подготовленные для приёма гостей из другого королевства, кто-то трогал.

– Ну и что, просто вымойте их и всё!

Повар поднял на меня свои горестные глаза, вздохнул и опустил. Кончик его крупного носа покраснел, я испугалась, что он расплачется:

– Да скажите мне уже, в чём дело, – повысила я голос.

– Сервировочная на замке, ключ только у меня. А ручки у всех чашек я поворачиваю всегда направо! Понимаете, всегда! Я возвращаюсь, а они повёрнуты в левую сторону!

Мерьем с интересом переводила взгляд с повара на меня и обратно.

Я прошла в сервировочную, изучила чашки, ничего странного не заметила:

– Арчибальд, а что из них планировали подавать?

– Изумительный горячий шоколад, он уже подготовлен. Почти все гости будут пить горячий шоколад и сыпать в него изумительные французские… Нет, всё пропало, моя честь под угрозой, да какая честь, жизнь, жизнь под угрозой! – переживал повар.

Слава богу, я поняла. Сфокусировала глаза на чашки, отвернувшись от моих новых знакомых. Не хотела, чтобы они видели, как мои глаза в определённые моменты могут светиться синим. Чернота заполнила фарфоровые ёмкости.

– Скажите своему управляющему, что чашки отравлены, – потребовала я.

Перепуганный управляющий привёл мага, который не смог определить наличие яда.

– А вы, собственно кто? – обратился ко мне управляющий.

– Я знакомая Зариуса, он…

Тут появился Кирим:

– О, Ливия, рад вас снова увидеть. А что здесь происходит?

Придворный маг вмешался и сообщил, что проблемы не видит, можно вымыть чашки и не придавать значения.

– Вы что, не верите Ливии, да как вы смеете, – проявила характер Мерьем и взяла меня за руку.

Кирим впился в меня серьёзным взглядом:

– Рассказывайте, Ливия, мы внимательно слушаем.

– Чашки пропитаны батрахотоксином. Этот яд вызывает паралич, противоядия не существует, смерть наступает очень быстро.

– Вы хотите сказать, что не́кто решил отравить иностранную делегацию из пары десятков человек, – поморщился маг.

– Этот яд активируется только при наличии масла какао-бобов… – объясняла я, не обращая внимания на ироническую улыбку мага. – При нагретом состоянии шоколада яд не выделяется, активным он становится, как только шоколад остынет. Следовательно, отрава предназначена тому, кто пьёт шоколад холодным. И я не думаю, что таких людей на вашем приёме будет много. Но можно же это проверить лабораторно.

Следственная группа замерла, озабоченные лица переглядывались в полнейшем молчании. Понятно, они догадались, кому предназначался яд.

Но тут мой живот возмутился, Мерьем захихикала, повар засуетился.

– С вашего позволения, я накормлю детей, – обратился он к принцу, посмотрев на меня.