Может, у меня и правда раздвоение личности.

Я не могла сдвинуться с места, сидела, наклонив голову и разглядывая белый кафель под ногами. Затем поднялась и встала перед зеркалом. Я смотрела в глаза, только в глаза. Карие глаза с потеками туши на бледном лице. Это мои глаза? Или ее?

– Одри? – послышался голос хиппи. Вард наверняка решил, что как-то нехорошо будет, если за мной в туалет пойдет он. – Одри? Как ты?

Я по привычке спустила воду в туалете, хотя в этом не было никакой необходимости, и помыла руки. Тоже по привычке. Затем слегка плеснула на щеки холодной водой и вытерла растекшуюся тушь краешком полотенца.

– Я сейчас.

Она хотела обнять меня, но я уклонилась от нее, резко шагнув в сторону.

– Сделать чаю? – спросил Вард, стоя в дверном проеме, как будто он оказался там случайно.

– Давай я, – сказала хиппи и подтолкнула меня к нему. Не слишком ли по-хозяйски?

Мы вместе вошли в кабинет, я – все еще немного шатаясь, он – легонько приобняв меня за плечи.

– Ты отлично справилась, – сказал он, но голос его звучал неуверенно. – Тебе получше?

Я вяло кивнула, взглянув на часы.

– Не переживай, – заметил он. – У нас еще полно времени.

Тогда я села обратно в свое кресло, прижавшись поплотнее к спинке, чтобы не так сильно дрожать.

– Что дальше? – Я специально выбрала фразу покороче, потому что не доверяла своему голосу. Хиппи зашла с тремя чашками горячей воды и одним пакетиком чая. Я обычно не пью чай, но тогда сделала исключение. Чашка приятно согревала руки. Меня трясло все меньше. Мне хотелось, чтобы они что-нибудь сказали, попытались объяснить, но они оба молчали, не отрывая от меня глаз. Я разозлилась: такое ощущение, что для них я просто фрик из цирка уродов.

– И? – раздраженно спросила я. – Еще что-нибудь будет? Какой-нибудь диагноз или типа того?

Вард беспомощно посмотрел на Элли. Она задумчиво произнесла:

– Сама картина мне ясна. Это шестнадцатый-семнадцатый век, охота на ведьм – сцена в церкви это подтверждает. Очевидно, все это связано с так называемым эдиктом веры – указом, который регулярно зачитывали в церкви и в котором ясно давалось понять, что именно церковь считает ересью. И происходит это, по всей видимости, на севере Испании, учитывая, на каком языке все говорят.

– Очень познавательно, – раздраженно ответила я. – Только я не об этом. Я хочу знать, что со мной. Почему я это вижу. Я сошла с ума? У меня что, раздвоение личности?

Она посмотрела на меня с неподдельным изумлением.

– С чего ты вообще так решила? Ты получаешь информацию, и все. Информацию от Майте. А вот почему… Да, на это я пока ничего не могу ответить. Но мы еще выясним.

– Я бы не исключал травму, – пробормотал Вард обращаясь скорее к Элли, чем ко мне. – В конце концов, она столько пережила.

Обычно меня жутко бесит, когда люди обсуждают меня в моем присутствии. У отца с Анной есть такая привычка. Учителя тоже так иногда делают, когда говорят о своих учениках с родителями. Но на этот раз я не стала возмущаться.

– Травму? – робко переспросила я. – Но в таком случае получается, что видения исходят изнутри?

– А что ты сама думаешь? – осторожно поинтересовался Вард.

Две пары глаз выжидающе уставились на меня.

– Такое ощущение, будто я начинаю жить жизнью другого человека, – неуверенно ответила я.

– Значит, извне, – резюмировала хиппи. – Как я и говорила.

Честно, я уже ненавидела эту бабу.

– Если вы так много об этом знаете, может, знаете и как от этого избавиться?

– Трудно сказать, – ответила она. – Я видела случаи, когда все проходило после первой же сессии, но бывает, сначала нужно собрать полную картину – узнать, с чьей жизнью клиент вступил в связь. Иногда есть какая-то причина.