– Спасибо, Гадес, – тихо сказала она, и легкая улыбка заиграла в уголках ее рта. – Я ценю вашу заботу. Правда.

С этими словами она повернулась и направилась к двери, колокольчик тихо звякнул, когда она толкнула дверь и вышла в прохладу вечерних Патров.

На полпути домой, шагая и держа руки в карманах брюк, Леда вдруг остановилась посреди тротуара и громко, звучно цокнула языком.

Ей хотелось провалиться сквозь землю – она оставила свой рюкзак в подсобке магазина вместе с ключами от квартиры и телефоном: вот, что бывает, когда твой начальник ощущается каким-то невозможным подавляющим мужиком.

Леда звучно выругалась и запустила руки в волосы: делать было нечего, Гадес наверняка уже закрыл магазин и отправился домой или по своим бизнесменским делам. Но проверить – полагаясь на удачу – все же стоило.

Она одернула рубаху, и вторая волна осознания настигла ее, как удар обухом по затылку – она ещё и забыла снять фартук.

– Блядский Крит, – Леда понеслась назад в магазин, вообще не надеясь там кого-то застать.

Гадес стоял за прилавком, его высокая фигура производила впечатление в тускло освещенном магазине. Он просматривал накладные поступивших с утра цветов, его острые глаза критически изучали цифры. Это была задача, которую он выполнял бесчисленное количество раз прежде, но сегодня вечером его разум не был полностью сосредоточен на текущей задаче.

Он услышал, как звякнул колокольчик над дверью, звук, который заставил его вздрогнуть. Он не ожидал, что в магазине в такой поздний час будет кто-то еще, и мысль о воре или вандале пришла ему в голову первым делом. Но когда он повернулся, чтобы встретиться лицом к лицу с незваным гостем, то увидел стоящую там Леду с раскрасневшимися щеками и расширенными от паники глазами.

– Леда, – сказал Гадес скептично, когда увидел ее растрепанный вид. – Что ты здесь делаешь в такой час? Я думал, я ясно дал понять, что тебе нужно отдохнуть.

Он сделал паузу, рассматривая ее мгновение, его фиалковые глаза блестели в мягком свете магазина.

– Почему фартук все еще на тебе? Ты что-то забыла или просто не потрудилась снять его перед уходом?

Гадес знал, что его голос звучали резко, резали воздух. Но он ничего не мог с собой поделать, не мог избавиться от чувства беспокойства, поселившегося в его груди. Он не хотел, чтобы она попала в беду, не хотел, чтобы она оставалась одна в незнакомом месте, уязвимая и незащищенная, полностью смертная.

– Скажи мне, – его голос понизился до более мягкого тона, когда он подошел к ней ближе. – Что ты забыла, моя дорогая? Я помогу тебе найти.

Он потянулся, его рука на мгновение задержалась у ее щеки, прежде чем убрать выбившуюся прядь волос с ее лица.

Леда покраснела до кончиков пальцев на ногах и торопливо сняла фартук, протянув его Гадесу.

– Простите, Лорд Гадес, – извиняющимся жалостливым тоном сказала она, чувствуя его раздражение. От этого стало неловко еще сильнее. – Я забыла рюкзак, – она поджала губу, аккуратно обходя мужчину по дуге и направляясь в подсобку.

В подсобке, не задерживаясь взглядом на деталях, Леда живенько накинула лямки рюкзака на плечи и уже развернулась, чтобы покинуть магазин окончательно, как вовремя застыла, чтобы не впечататься в грудь Гадеса.

– Простите, – хрипло пискнула она, голос ее подвел от легкого страха. – До завтра, Лорд Гадес, – она направилась к выходу, пока ее глаза были настолько круглыми, что их можно было перепутать с бейсбольными мячами.

Гадес стоял на своем, его высокая фигура служила барьером между Ледой и дверью, когда он преградил дорогу. Он мог видеть страх в ее глазах, то, как трепетал пульс у основания ее горла, когда она пыталась проскользнуть мимо него. Это был взгляд, который он видел много раз прежде, взгляд смертного, который боялся неизвестного, последствий своих поступков.