– Да-да, несомненно, – рассеянно проговорил Иван Никитич. – Так значит, Катерина Власьевна управляет делами покойного мужа? Надо полагать, она неглупая женщина.

– Пожалуй. Таким хватким, сметливым умом. Она в противоположность своей золовке дама деятельная. Из тех, что времени на пустые разговоры терять не станут, а сразу к сути перейдут. Постойте-ка, вы ведь так и не ответили: которая из дам покровительствует таинственному художнику?

– Да я и сам не знаю… – честно признался Иван Никитич. – Справедливо было бы предположить, что младшая из трех: Татьяна. А сколько лет сейчас Катерине?

– Должно быть, чуть за сорок. А Марье тридцать два или около того, как я помню. Но как известно, «любви все возрасты покорны».

– Хм, – сказал Иван Никитич и погрузился в размышления. Лев Аркадьевич тоже задумался, а, может, просто заскучал от безделья: в коридоре было тихо, никто не просился на прием. Доктор покрутился на стуле, поглядел в окно, и, наконец, решительно сказал:

– А знаете что, дорогой мой, Иван Никитич, вы меня не на шутку заинтриговали.

С этими словами Самойлов выдвинул ящик стола и принялся энергично рыться в своих бумагах. Достав какие-то записи, он изучил их, кивнул самому себе, подошел к шкафу с застекленными дверцами, отпер его и извлек на свет склянку темного стекла.

– Вот! – провозгласил он, показывая бутыль Купре.

– Что это? Неужто эликсир правды? Такой, что заставит Добытковых выложить нам все секреты об этом их художнике?

– Нет, но это наш пропуск к ним в дом. Я это лекарство Марье Архиповне рекомендую регулярно принимать. Я сейчас проверил по своим записям. Запас препарата у нее уже должен подходить к концу, если она соблюдала мое назначение. Предлагаю организовать доставку новой порции. А заодно и познакомим вас. Я ведь, Иван Никитич, как-то Добытковым о вашем переезде к нам в Черезболотинск уже докладывал. Они все люди образованные, да и гостеприимные. Уверен, они будут рады познакомиться с новым соседом, да еще и настоящим писателем. Отправляемся немедленно, пока никто из пациентов не пожаловал.

Иван Никитич вытащил из кармана часы.

– Да кто ж пожалует в обеденное время?

Но Лев Аркадьевич даже не удостоил это замечание ответом.

«Что ж, может, у Добытковых пригласят к столу», – решил не унывать Иван Никитич и, подхватив шляпу, поторопился вслед за доктором. На улице он хотел было сразу свернуть на центральную торговую улицу, где работала лавка Добытковых, но Лев Аркадьевич решительно избрал другое направление.

– Позвольте, но разве нам не на Покровскую нужно? – засомневался Купря.

– Добытковская лавка на Покровской, это верно, – подтвердил доктор, – И раньше они, как у многих заведено, прямо над ней и жили. Но теперь второй этаж уже давно занимает семья управляющего фабрикой. После смерти мужа Катерина Власьевна не пожелала долее жить там. У них ведь есть еще усадебка на берегу нашего Длинного озера. Да вы, думаю, знаете это место. Там очень живописно.

– Едва ли я там бывал, – признался Иван Никитич. – Я ведь всего полгода как переехал в Черезболотинск и покамест был занят в основном тем, что обживался в доме. А далеко ли до их усадьбы?

– Если бодрым шагом, то минут за двадцать дойдем, – рассказал доктор, ловко оперся тростью в середину лужи и перемахнул ее. Оценив размер водного препятствия, Иван Никитич предпочел обойти его по краю.

– Так не лучше ли будет найти извозчика? – засомневался он, чувствуя, как от быстрой ходьбы дыхание уже начинает сбиваться.

– Ну уж нет! Никаких извозчиков! – категорически отказал Самойлов. – Не вижу повода отменять прогулку на свежем воздухе. Мы оба в добром здравии, на небе – ни облачка, так что вперед!