— Я совершенно серьезно сказала, что развожусь с тобой. При разделе имущества любовниц можешь оставить себе. И живых, и мертвых.

Пока он скрипит зубами, соображая, что я имела ввиду, тороплюсь скрыться за поворотом.

На самом деле все очень и очень плохо. Если дракон захочет, меня могут сделать козой отпущения и посадить за решетку. Или вообще — казнить!

3. Глава 2

Меня удивляет, что память Леоны остается при мне. Но не чувства. Лишь сухие факты, рассказывающие о ней и ее прошлом.

Вместе с тем я помню и о себе. Но с каждым днем все меньше, будто «сундук» прежней хозяйки тела оказывается в разы больше моего, и теперь его содержимое давит и смещает мои скромные пожитки с их законных мест.

Горечь от предательства Сергея, тоска по Свете и печаль по моей обычной, нормальной жизни, в которой было все: от радости, до горя. Теперь это становится менее важным, не так трогает сердце. Я начинаю ловить себя на мысли, что не знаю имен важных для меня когда-то людей или теряю детали из, казалось бы, значимых событий.

Новый мир и чужая судьба затягивают все сильнее, словно бескрайний океан, волны которого вот-вот сомкнутся над моей головой.

Уже сейчас, добравшись до личной спальни и скрывшись за ее дверью, я переживаю о случившемся в особняке убийстве гораздо сильнее, нежели о своем попадании. Хотя каких-то две недели назад последний факт был гораздо, гораздо сложнее для восприятия и фантастичнее в принципе.

К счастью, я все еще остаюсь собой — Алиной Лисновой. Хоть и говорю другим голосом, волнуюсь о том, что совсем не должно меня трогать.

Ну, убийство.

Неизвестной женщины чужого мужчины в незнакомом доме.

Таковым это было бы, может быть, вчера. Или сегодня утром.

Сейчас же, в данную минуту — это любовница моего мужа. В хозяйской спальне, на кровати, где три года назад прошла моя первая брачная ночь.

В доме никого, кроме семьи и прислуги. И если преступление совершила не я, то сделал это кто-то другой.

Кто? Зачем? Почему именно так?

Он все еще здесь или скрылся, сбежав через окно?

Единственная ли это жертва или будут еще?

У Рахгара Дуэрна — фамилия еще хуже, чем имя! — не одна «подстилка», и даже не две. Только за то время, что здесь нахожусь, видела четырех. Остается только позавидовать любвеобильности и популярности этого дракона… И посочувствовать его несчастной супруге.

Ах, да. Это же мне.

Но обиды или горечи я не испытываю. Только холодное презрение к человеку, для которого настолько по барабану на собственную репутацию и честь своей жены, что он даже не скрывает порочных связей.

И уж если без раздумий вызывает дознавателя, а не торопится в тихую прикопать труп в саду… Значит огласка всего этого непотребства совершенно его не волнует.

Но может этот самый дознаватель — давний друг Рахгара или же слабый до взяток коррупционер? И он с готовностью скроет обстоятельства, при которых некая Лизетт очутилась в нашем особняке.

Остается только догадываться и ждать.

Выгляжу я теперь тоже совсем иначе. Чуть выше ростом, округлее в груди и бедрах, мягче в чертах лица. У меня длинные волнистые волосы оттенка «холодный блонд» и серые глаза. Кожа настолько светлая, что будто бы светится изнутри. Я бы сказала, общий вид это скорее портит, нежели придает благородный аристократизм.

Ко всему прочему, одежда в шкафу — каких-то унылых оттенков, совершенно не подходящих моему теперешнему цветотипу.

В общем, на фоне многочисленных любовниц мужа, Леона теряется бледным расплывчатым пятном.

Ничего, это дело поправимое. В целом не уродина, очень даже симпатичная. Довести до идеала будет не сложно. Главное, чтобы в итоге вся эта красота не оказалась в темнице.