— Арсений, не надо больше нервничать. — Саша подошёл к дрожащему Арсению и положил ладонь на плечо. Мальчик прогнулся под дядиной тяжёлой рукой. — И тебе, Вера, тоже нервничать незачем. Нервничать теперь будет Вадик и две его любимые женщины. Эти бабы совсем отбились от рук. Вадик, ты не справляешься, слышишь меня? Так вот, если ты желаешь бывать тут со своей семьёй, будь любезен обуздать спесь этих двух королев. Не надо выводить меня из себя.

Нечего сказать, жизнь с Сашей стала до предела тяжела. Но Вадима все равно тянуло к брату магнитом. Ведь когда он смотрел в Сашино полное решимости лицо, когда он видел, как брат устало бредёт вдоль береговой линии под руку с женой, когда Вадим слышал Сашин смелый, недрогнувший голос, ему казалось, что никакой Лидии не было в их жизни, что она никогда не была из плоти и крови, а просто приснилась — всего-навсего ночной кошмар. Морок не имеет власти над лучами солнца, значит Вадиму глупо винить себя и бояться. Проживать дни в такой блаженной иллюзии оказалось намного легче.

А сейчас брат стоит перед ним затравленный и удрученный. Вадиму показалось, что Саша хочет от него подпитки. Забавно, если учитывать, что сам Вадим обрел источник жизни в Саше.

— Дай покурить, — попросил Саша и встал рядом с братом.

Вадим вынул сигарету изо рта и протянул Саше. К его удивлению, тот взял ее и крепко затянулся. Вадим усмехнулся и собрался уйти.

— Постой. — Брат удержал Вадима за руку. — Давай побудем тут вдвоём.

— Ты меня никак на свидание зовёшь? — Вадим повеселел, заметив Сашину озабоченность.

— Почему бы тебе не закрыть рот и не прекратить вести себя как клоун? — огрызнулся Саша. — Вера беременна.

Брови Вадима поползли вверх. Он вернулся на своё место рядом с Сашей и зажег себе новую сигарету.

— Поздравлять не буду, ибо не с чем. По-моему, это фиаско.

Саша усмотрел на лице Вадима сочувствие. Непритворное сочувствие.

— Почему же? — Саша отшвырнул сигарету и размазал ногой. — Дети олицетворяют счастье. Цветы жизни и все такое. Многие люди хотят иметь детей и страдают, если их нет. Дети — это ведь тоже своего рода бессмертие. — Ему внезапно вспомнилось, как хотела детей Лидия.

«Бог проклял смоковницу, которая не принесла плода, помнишь? Как ты думаешь, я тоже проклята?» — вопрошала Лидия, и в голосе ее звучал страх.

В конце концов заповедь плодиться и размножаться была дана Богом первым людям задолго до грехопадения. Стало быть, рожать детей с целью населять планету людьми не есть основное назначение деторождения. В рождении детей есть какой-то другой, более глубокий мистический смысл.

— Странный ты человек, Саша. — Голос Вадима заглушил голос Лидии и его собственные размышления. — С чего ты вдруг решил, что достоин плодиться и передавать свои омерзительные гены через поколения? Если такие, как мы с тобой, начнут рожать детей, то Господь будет вынужден опять послать на землю Всемирный потоп. Ну или там какое-нибудь всемирное землетрясение, раз с потопом Он вроде как завязал. Не гневи Бога, Он и так с трудом тебя терпит.

— У тебя у самого есть сын, — зло напомнил Саша.

— Это было до нашей эпопеи с Лидией, тогда я был чист, аки агнец. Забеременей Юля (или любая другая женщина) от меня сейчас, я клянусь тебе, что склонил бы ее к аборту. Из нас троих один лишь Павел достоин был иметь потомство.

Саша попрощался с братом и поднялся к себе в спальню, разглядел в темноте Верин силуэт. Она притворялась, что спала.

«Забеременей Юля (или любая другая женщина) от меня сейчас, я клянусь тебе, я бы склонил ее к аборту. Из нас один лишь Павел достоин был иметь потомство».