Ах, вот оно как.

Повелитель Лунных драконов решил провести первый этап отбора еще до прибытия невест. То есть для начала оценить внешность каждой.

— Идем! — резко скомандовала Рашель. Заметила изумление стражника и через зубы добавила: — Идемте, Ваше Высочество. Эти фотографы ― весьма нервные маги, их дурное настроение может сказаться на снимке.

Оценить красоту Ирнитового дерева, цветущего пышными розовыми бутонами, красиво проглядывающими сквозь резные золотые листья, я не могла. Но сладкий запах почувствовала издалека. Рашель усадила меня на мраморную лавочку и приказала улыбнуться.

— Вам лучше отойти! — потребовал фотограф, обращаясь к советнице. — И эту… Гадость с колен принцессы заберите. Оно мешает.

Это он, разумеется, о стинки.

«Сам он гадость», — мысленно возмутился мой помощник.

И я, признаться, была с ним полностью согласна. Аура фотографа фонила алчностью и лживостью, полыхала серо-голубым, не давая другим цветам и настроениям ни шанса прорваться наружу.

— Если хотите, Ваше Высочество, я подскажу вам, какую позу лучше принять для снимка, — пообещал он лебезящим, заискивающим тоном. Стоило Рашель отдалиться, и в его ауре промелькнуло коварство. — И сделаю вас на фото неотразимой.

«Он держит раскрытой протянутую ладонь, — сообщил Стинки. — Наверное, чего-то хочет. Может, туда плюнуть?»

«Не стоит, — так же мысленно отозвалась я. — Фотографы не только нервные, но к тому же обидчивые. И пугливые».

— Не думаю, что мне это нужно, — отказалась я.

В ответ услышала раздраженное шипение недовольного фотографа. Полагаю, маг предлагал каждой невесте сделать ее еще прекраснее за какой-нибудь презент в виде мешочка с золотом или дорогого украшения. У меня ни того, ни другого не имелось. Да и к чему все это? Как бы маг ни украсил снимок, Михаэль Авертон все равно увидит невест настоящими. Он ведь не слепой. В отличие от меня.

— Считаете себя настолько красивой? — ворчливо поинтересовался фотограф, настраивая сложный аппарат. Запахло озоном, зашумела настраиваемая диафрагма.

Себя, нет, собственную внешность я полагала весьма средней. А вот принцессу Илону наверняка не просто так считали красавицей и, невзирая на слепоту, одной из фавориток предстоящего отбора. Я кивнула, а Рашель потребовала поскорее покончить с формальностями.

Фотограф сделал лишь один снимок, не слишком заботясь о его качестве. После чего запрыгнул в свой экипаж и удалился, судя по ауре, тихо посмеиваясь в душе. Затеял какую-то подлость? Об этом я могла только догадываться.

Еще три дня я пробыла в королевском замке, пока для принцессы шили новые платья, накидки, обувь, готовили украшения. На отборе Лунного дракона Илона должна была сиять, как истинная звезда юга. А меня содержали в отдельной небольшой комнате, примыкавшей к апартаментам Рашель. Кормили трижды в день и изредка выпускали на прогулку. И день, и ночь я находилась под неусыпным контролем советницы, она не выпускала из виду ни меня, ни стинки. Ни на секунду. Король Иоард больше не встречался со мной. Единственными редкими гостями в моей темнице были модистки и ювелиры. Да и те торопливо выполняли свой долг и спешили покинуть недружелюбное общество Рашель.

Количество сундуков неумолимо росло. В день убытия их было ровно тридцать три. А ведь обор продлится всего тридцать дней, по три каждый этап. И это при условии, что я останусь до финала. Даже если десять раз в день менять наряды, их хватило бы принцессе до конца жизни. Не говоря уже обо мне, не привыкшей к роскоши.

— Не вздумай уронить авторитет! — предупредила Рашель. — Принцессы меняют платья как минимум трижды в день: утреннее, дневное и вечернее. Плюс отдельные наряды для торжественных приемов, траурных мероприятий и посещения храмов. Про украшения не забывай — ты слепа, но не окружающие. Для принцессы важно себя правильно подать.