— Я понимаю. И вот ещё что, Кэти. Никому ничего не говори до окончания расследования. Я скажу своим родным, но больше…

— Разумеется, — она важно кивнула. — Ни одной живой душе не скажу. Честное слово.

— Очень хорошо. — Гектор поцеловал свою новоиспечённую невесту в щёку и отпустил её, отсев на прежнее место. — Давай теперь к делу. Я вчера просил подготовить мне документы на мужское имя. Сделала?

— Да, конечно, — ответила Кэт, почему-то вновь смутившись. — Сейчас принесу.

Через полминуты Дайд понял, отчего девушка так смущалась — на удостоверении личности и корочке Дознавательского комитета значилось имя Джон Эйс.

— Джон Эйс? — повторил Гектор изумлённо, поднимая голову и изучая розовое лицо секретаря. — Кэти?!

— Ну, вы сказали — любое имя. Так моего отца звали, и я подумала…

— Ах, вот оно что. — Дайд фыркнул. — Что ж, принимается. Только обещай мне одну вещь.

— Какую?

— Обещай, что никогда и ни при каких условиях ты не будешь называть меня папочкой.

Пару секунд Кэт молчала, удивлённо хлопая ресницами, а потом громко рассмеялась, закрыв рот ладонью, и глаза её радостно светились.

Следующие несколько часов Гектор разговаривал с сотрудниками первого отдела по поводу происходящего в Императорском театре, смотрел отчёты третьего отдела и слушал доклад по арестованным подозреваемым, в том числе по Арвену Асириусу. Тот, как оказалось, полдня терпел и не просил помочь ему зажечь оставленную Дайдом сигару, но потом всё же не выдержал. И это было отлично. Значит, подозреваемый впервые проявил слабость, пошла первая трещина, и в дальнейшем она будет только расширяться. Впрочем, Гектор не сомневался, что с Арвеном он и его коллеги ещё хлебнут проблем.

Примерно через три часа явился Роджер. Хмурый и мрачный, совсем не похожий на себя обычного, он прошёл в кабинет Гектора, отчитался по текущим делам, не глядя на начальство, и уже хотел удалиться, когда Дайд спокойно приказал:

— Погоди, Роджер. Ещё два слова. — Финли напрягся и всё-таки кинул на Гектора настороженный взгляд. — Насчёт нашего секретаря. Впредь, пожалуйста, я прошу тебя держать язык за зубами и обращаться к Кэт только по рабочим вопросам. Если ты желаешь обсудить её или моё поведение — милости прошу в этот кабинет, я дам тебе возможность высказаться. Но если я ещё раз увижу её расстроенной по твоей вине — приму меры. Всё понятно?

Роджер, явно сжавший зубы во время этой отповеди, кивнул.

— Тогда можешь идти.

Он встал, несколько мгновений медлил, не отходя от стола Гектора, а потом выпалил с отчаянностью человека, который ждёт, что ему вот-вот дадут в морду:

— Зачем тебе Кэти, Гектор? — Дайд, всё это время с интересом изучавший физиономию собственного заместителя, поднял брови. — Если тебе нужно было попасть в театр и пустить определённый слух, для этого отлично подошла бы сотрудница первого отдела. А ты повёл туда Кэт, и теперь все газеты смакуют, как главный дознаватель развлекался в театре с неизвестной девушкой.

Гектор чуть не засмеялся. Развлекался в театре с неизвестной девушкой — звучало это так, будто он не всего лишь ухаживал и поцеловал один раз, а по меньшей мере задрал ей юбку.

— И я не понимаю. Ты бы не стал использовать Кэт просто для того, чтобы запустить сплетни. Но в чём тогда дело? Ты же… — Финли сжал кулаки. — Гектор, я прекрасно знаю, где и с кем ты проводишь время.

— Прекрасно знаешь? — хмыкнул Дайд, доставая из нагрудного кармана портсигар. — Серьёзно?

— Ну хорошо, это слухи, но я им верю. Верю, что ты посещаешь заведение в переулке Магнолий.

— Верь. — Гектор пожал плечами, раскуривая одну из сигар и не отрывая взгляда от постепенно багровеющего лица Роджера. — И при чём тут Кэти?