— Добрый день, Арвен, — произнёс Гектор вкрадчиво, понимающе усмехнувшись. — Как у вас дела?

— Не жалуюсь, — буркнул мужчина, скрестив руки на груди, и вновь замолчал. Несмотря на то, что Асириус провёл в этой камере уже продолжительное время, он всё ещё выглядел так, будто только вчера сюда сел — короткие светлые волосы вились крупными кольцами и блестели, как свежевымытые, лицо не было бледным, щёки не казались впалыми, и руки совсем не дрожали. Крепкий орешек, очень крепкий… Но не бывает людей, которые не раскалываются. Нужно просто найти способ.

— Удивительно, что не жалуетесь, — продолжил Дайд, доставая из нагрудного кармана портсигар. Он прекрасно знал, что Асириус заядлый курильщик, и сейчас нарочито медленно вытаскивал сигару и прикуривал её, наблюдая за собеседником. Тот держался, только на скулах раздражённо играли желваки. — Все ваши родственники давно подали прошение о разрешении им ежедневных прогулок во внутреннем дворе комитета, и только от вас ничего не поступало. Неужели не хотите прогуляться? — Гектор выдохнул струю дыма, и ноздри Асириуса затрепетали. Однако подозреваемый упрямо молчал, только сглатывал слюну, глядя на сигару Дайда. — Ясно. Значит, не хотите. Что ж, ваше право. Я вот тоже не любитель бесцельных прогулок по нашему унылому внутреннему двору. Предпочитаю театр. — Арвен сузил глаза и перевёл взгляд с сигары на лицо Гектора. — Сегодня вечером как раз пойду туда, на спектакль «Три дня и две ночи». Как вам эта постановка? — Молчание. Напряжённое, тягучее, настороженное. — В главной роли, конечно, Элен Льер. Я видел её однажды, красивая и талантливая. У такой девушки должно быть много поклонников… но и завистников тоже. Количество завистников обычно прямо пропорционально количеству поклонников, — хмыкнул Гектор, ещё раз затягиваясь и с удовольствием замечая, как начинают дрожать сжатые руки Асириуса. — Поэтому об Элен ходит много слухов. Думаю, вы догадываетесь, каких.

Арвен смотрел на Дайда с неприкрытой ненавистью. Забавная реакция. Значит, он действительно неравнодушен к этой Элен. Не факт, что она хоть что-то знает, но надавить с её помощью на Асириуса точно можно.

— Не буду скрывать, Арвен, — Гектор затушил сигару и сменил тон, заговорив прямо и жёстко, — вы проведёте в этой камере столько времени, сколько понадобится императору. Пока с вами сюсюкаются, потом перестанут. И не только с вами. Мы ещё толком не нажимали ни на вас, ни на ваших родственников, ни на Элен, например. Но в скором времени это закончится, и что будет дальше, зависит лишь от вашей сговорчивости. — Дайд достал из портсигара новую сигару и заклинанием отправил её на тумбочку возле кровати Асириуса. — Подумайте об этом. — Гектор развернулся и вышел из камеры, коротко бросив дежурному: — Завтра выведете его на прогулку во двор, когда там никого не будет. На десять минут.

— Есть! — чётко ответил дознаватель, вытягиваясь, как по струнке.

Когда Дайд вернулся в приёмную, Кэт уже была там. Нервно перекладывала местами стопки бумаг на столе, и когда он вошёл, чуть ли не подпрыгнула.

— Ой! — воскликнула она, схватившись за сердце, и тут же зарделась. — Ах, это вы. А я… вот, готова. — Она так покраснела, словно ожидала, будто Гектор начнёт целовать её ещё тут, не выходя из комитета. — Всё… нормально? Не слишком?

Под «слишком» Кэт, видимо, имела в виду чрезвычайно глубокий для себя вырез. Плечи и руки на этот раз были закрыты, а вот грудь…

— Не слишком, Кэти, — сказал Гектор мягко, подходя ближе. — Я никогда не видел тебя в красном. Тебе очень идёт.

— Правда? — Она улыбнулась, широко распахивая глаза. Сейчас, подчёркнутые лёгким и умелым макияжем, они казались темнее и глубже обычного. — Честно говоря, это платье не моё, а соседки. Я вчера исчерпала свои возможности по красивым платьям, но стеснялась признаться.