— Что, нравится?

Риан вздрогнул и отвернулся от окна. Морган садился на место, держа в одной руке чашку с чаем, а в другой — тарелку с очередным пирожком, и усмехался.

— И не надо мне повторять ту глупость, что ты утром сказал. Слепая да безродная. Честно скажи. Нравится?

Риан вновь посмотрел в окно, на Тайру. Она сидела боком к нему, перекинув вперёд толстую косу, и даже сейчас, в вечернем сумраке, было заметно, как блестят её волосы. Тонкая талия, высокая и полная грудь, длинные точёные руки — всё это завораживало, как красивая картина. Но больше всего Риану нравились губы девушки. Ярко-алые и пухлые — невозможно было смотреть на них и не думать о неприличном. У такой недотроги — и настолько порочные губы, надо же.

— Нравится, — ответил он тихо, не в силах отвести взгляд от Тайры. — Красивая.

— Будет твоей, если не оплошаешь.

— Ты сказал утром, что не собираешься её заставлять, — возразил Риан, всё же отворачиваясь от окна, и посмотрел на спокойно жующего пирожок Моргана. — А она в меня нож метнула. Как это вообще сочетается, я не понимаю? Я же твоей дочери не нравлюсь.

— Время всё меняет, — хозяин дома пожал плечами. — Сегодня не нравишься, понравишься потом. Главное, запомни вот что. Тайра не любит, когда её трогают.

— Это я уже понял…

— Да не перебивай. Из-за слепоты у дочери обострены остальные чувства, и прикосновения для неё — это очень личное. Ей непросто прикасаться к человеку, которого она плохо знает, прежде Тайра должна привыкнуть к нему. Поэтому не лезь к ней. Будь рядом, помогай, ухаживай, разговаривай. Пройдёт время — и она допустит тебя до себя. В любом случае, — Морган фыркнул, — конкурентов у тебя нет.

— Неужели никто из жителей посёлка не пытался за ней приударить? — Риан удивлённо поднял брови. — Как-то не верится.

— Я этого не говорил. Защитник, ты совсем не умеешь слушать. Естественно, за Тайрой, как ты выразился, приударяли, но я только что объяснил тебе — ей нужно время, чтобы привыкнуть к человеку. И это не день, не неделя и даже не месяц. Какой молодой парень будет ждать столько, если в посёлке имеются девицы гораздо сговорчивее Тайры? Поэтому всех постепенно сдуло в другом направлении ей на радость.

— Ясно. — Риан вновь покосился за окно. Уже почти полностью стемнело, и фигуру девушки за столом было толком и не рассмотреть. Зато Тайра «видела» отлично, продолжая быстро и решительно связывать букетики. — Если бы я ещё понимал, зачем это тебе…

— А зачем тебе понимать? — Морган, допив чай, отставил чашку в сторону. Раздался глухой стук, и Риан невольно подумал — вот как-то так Тайра определяет, что происходит вокруг неё. — Тебе это понимать совершенно незачем.

— Интересно. Может, ты просто хочешь породниться с правящей семьёй. Почёт, уважение…

— Ерунду не говори, — отрезал Морган. — Ты в бегах, мальчик. И пока ты в бегах, то не можешь дать свою фамилию ни Тайре, ни вашим детям.

— Откуда я знаю, может, ты меня потом сдашь на руки дознавателям. После свадьбы уже.

— Разумеется, — судя по голосу, хозяину дома было смешно. — И император, конечно, не осилит оформить племяннику быстрый развод с ненужной женой.

— Станет дядя ради меня стараться, как же…

— Дурак ты, — Морган хмыкнул и поднялся из-за стола. — Твой отец — предатель и заговорщик, он виновен в тысячах смертей, из-за него чуть гражданская война не началась. И что же с тобой случилось после его гибели? Тебя отправили в ссылку? Посадили в тюрьму? Тебя хоть чего-то лишили?

— Не пойму, на что ты намекаешь, — Риан нахмурился, глядя на собеседника. Морган смотрел на него с откровенной язвительностью. — Думаешь, я зря боюсь?