– Нет, не пробьюсь, – отрезала она, резко развернулась и направилась к буфету.

Оттуда мадам извлекла стакан, графин с водой и пузырек с каплями, знакомыми мне до боли. Я сама частенько прибегала к их помощи, когда сновидения только начали терзать меня, лишая сна, бередя сознание, заставляя просыпаться в холодном поту и блуждать по комнате в беспамятстве или ворочаться в постели до рассвета. А утром нужно было идти на учебу со светлой, незамутненной мыслями головой. Приходилось выдумывать для мамы приступы мигрени от непогоды или еще какую-нибудь небылицу. Ведь о сне, что преследовал меня, я не могла рассказать. Не то чтобы не хотела, просто не могла вымолвить ни слова, словно язык прирастал к небу, как только ни пыталась.

– Может, объясните мне, наконец, что здесь происходит? – робко спросила я.

Хотелось, чтобы голос мой звучал звонко и даже угрожающе, но вышло лишь подобие писка испуганной мышки из-под лестницы.

– А ты сама не знаешь?

– Нет, – растерянно пробормотала я.

– То есть это не ты бродишь здесь кругами уже неделю?

– Я… Но я просто… Я думала… устроиться к вам помощницей.

– Ой ли? Объявление я только позавчера вечером повесила. Так что несостыковочка.

Да, несостыковочка… Какое странное, колючее слово…

– Ты сама мне не хочешь рассказать, что от меня надо?

– Мне?

Искреннее изумление отразилось на моем лице. Ведь это она затащила меня сюда!

– Тебе, тебе! Да ты – моя ходячая мигрень, хоть волком вой! Бесишь неимоверно!

"Ой-ой… Она точно в себе? Может, ноги в руки и бежать? Только куда? В окно, что ли?"

– Ишь, чего удумала! В окно она выпрыгнет! Сама потом стекольщиков искать будешь!

– Я не…

– Всё я про тебя вижу! Всю твою дурь насквозь вижу, а вот что тебя сюда притащило – хоть убей, не понимаю! Вот отчего у меня голова и трещит! Аномалия какая-то!

Я прикусила язык. Чем я могу помочь, если о снах говорить не могу, а мадам Ариадна и так что-то чувствует?

– Так… – протянула она, прищурившись. – Похоже, ты либо сама не знаешь, либо сказать не можешь.

– Второе, – прошептала я.

– О-о, как интересно!

Мадам откинулась на спинку кресла и снова схватила меня за руку, замерла. Хватка была крепкой, теплой, но никакой магии я не ощущала.

– Нет, так просто с тобой не выйдет. – Она откинулась в кресле и задумалась. – Может, с шаром попробовать? Как у всякой порядочной гадалки, у меня должен быть шар… Только я им так давно не пользовалась, что и позабыла, куда подевала.

– Вы же ясновидящая, – удивилась я.

– Да, но моя забывчивость под этот дар не попадает. Так что можешь подняться и помочь искать. Хотя…

Тут мадам резко развернулась и направилась к окну, откуда и извлекла пыльный стеклянный шар.

– Точно! Поставила когда-то для антуража…

Водрузив шар на стол, она попросила меня всмотреться в него, думая о том, что меня беспокоит. И внутри мутного стекла ожила картинка: я иду по богато украшенным коридорам, залитым призрачным светом.

– Вот это ты живешь, а по тебе и не скажешь! – бестактно удивилась мадам.

– Это не мой дом.

– А чей?

Я лишь пожала плечами, не в силах ответить. Шар погас, оставив после себя лишь легкий дымок.

– И это всё? – обескураженно произнесла она, даже постучав по шару и вновь воззрившись на меня.

– Всё, – подтвердила я.

– А что это было? – спросила мадам, нахмурившись.

– Я бы тоже хотела знать…

– Ох, как же с тобой сложно! Давай так: это не твой дом, и ты даже не знаешь чей?

Я смогла лишь кивнуть.

– А что ты там делала?

Плечи мои взметнулись в немом вопросе.

– А где он находится?

Снова этот жест – бессильное пожатие плечами.

– Ты его видишь во снах!

Уверенность в голосе мадам прозвучала как приговор.