– И поэтому Вы решили всех объединить? – после небольшой паузы спросил Люк.

– Ну, зачем всех? Только лучших!

– Тогда понятно, – заметил Люк, – почему Вы решили назвать новую Церковь «совершенной». Ecclesia Perfecta Imperium – а ведь это звучит! Только хотелось бы узнать, кому Вы делегируете власть «вязать и решать»? Кто будет отбирать «лучших» и по какому принципу?

По лицу собеседника пробежала кривая усмешка.

– Как будто Вы не знаете, кто у нас все решает!

За окном замелькали пригороды Реймса. Продолжать разговор не хотелось. При этом нельзя было сказать, что в словах попутчика не было ни слова правды. Как и отказать ему в желании изменить этот мир. Вот только как далеко оно могло завести?

Пытаясь сосредоточиться, Люк закрыл глаза и увидел себя стоящим у костра, в который кто-то свалил столько всего ненужного, давно вышедшего из употребления, что единственным выходом казалось сжечь этот костер дотла. Оставалось сделать только один шаг. Шаг, которого так ждал его новый знакомый. И все же что-то заставило Люка остановиться.

– Скоро Реймс! Я выхожу, а Вам и Вашим друзьям хочу пожелать доброго пути.

– А, может быть, все-таки с нами? – прозвучал вопрос, ради которого, Нуву, собственно, и затеял весь этот разговор.

– Благодарю за предложение, – ответил Люк. – Но мне надо подумать.

– Ну, что же! Вы знаете, где меня найти.

Нуву еще раз посмотрел на попутчика и уже без улыбки, несколько небрежно, как партнер, разочарованный в итоге переговоров, но все же не оставляющий надежды на успех, протянул визитную карточку. Затем поднялся и уверенными, быстрыми шагами пошел по проходу в сторону заскучавшей без него компании.

– Месье Нуву, один вопрос! – попытался остановить его Люк. – Почему Вы заговорили об этом именно со мной?

– У Вас Его глаза! – крикнул Нуву, перекрывая шум пролетевшего мимо состава и голоса друзей, встретивших возвращение вожака гулом одобрения.

– Чьи глаза? – не понял Люк, но тот его уже не слышал.

За окном над убегающими за горизонт городскими кварталами уже угадывались очертания знаменитого Реймского собора.

С первой минуты, когда паривший над городом храм появился в окне поезда, и до последней, когда он снова пропал за рядами похожих, словно скопированных под кальку крыш, Реймский собор стал одним их тех впечатлений, что помнятся всю жизнь.

Он был огромен! Дважды обойдя храм, Люк так и не нашел точки, с которой можно было бы взглядом охватить его целиком. Всем своим обликом, всеми пропорциями собор был решительно устремлен вверх, в небеса и при этом, на удивление, прочно и основательно стоял на земле. Напоминая о том, как глубоко церковное – «небесное» проросло в «земном» – философии и науке, культуре и искусстве, архитектуре и ремесле, без которых таких размеров и такого значения храм вряд ли можно было бы возвести.

– И все же, все же … – за спиной неожиданно прозвучал чей-то голос.

Люк обернулся и увидел рыжебородого мужчину средних лет, в длинной, чуть старомодной одежде, выдававшей в нем художника, странника или просто увлеченного стариной чудака, который с интересом разглядывал фигуры ангелов в портале храма. Чудак подошел к стене, медленно провел по ней ладонью и, на этот раз явно обращаясь к Люку, покачал головой и, чуть заикаясь, спросил:

– И все же во всем этом есть какая-то неппправда? – он снова провел ладонью по стене. – Причем издалека она пппочти не заметна. Но стоит подойти ближе и… Вот, пппопробуйте!

Люк протянул руку и… ничего не почувствовал. Камень как камень. Только совершенно гладкий и ровный, без единой трещины или скола, абсолютно новый, изготовленный и подогнанный друг к другу с необычайным мастерством. И не удивительно! Ведь после того страшного взрыва, что прогремел в Реймсе четверть века назад, от старого собора практически ничего не осталось. Новый храм был построен, фактически, с нуля. По старым фотографиям и чертежам. С помощью