Что ж, еще одно дело распутано.

Скотленд-Ярд постепенно укреплял свою репутацию, так что в феврале 1837 года (в разгар расследования трагической находки на Эджуэр-роуд) к его сотрудникам обратилась за помощью полиция Аксбриджа[156]. Пропал Джон Брилл, 15-летний мальчик, недавно дававший в местном суде показания против двух браконьеров. Через три дня после исчезновения его нашли мертвым в лесу – беднягу, по-видимому, избили до смерти. Нашедший тело оказался отцом одного из браконьеров. «Ярд» отрядил сержанта Чарльза Оттуэя в помощь местным констеблям. В историческом исследовании, посвященном лондонской полиции, отмечается: «То был первый документально зафиксированный случай, когда сотрудника Столичной полиции попросили оказать содействие в расследовании, проходившем за пределами Столичного полицейского округа»[157].

Несмотря на задержание трех подозреваемых, дело развалилось за недостатком улик. Тем не менее сам факт такого обращения за помощью подчеркивал растущую славу «Ярда»: новая служба получала все более широкую известность и становилась все более заметной. Казалось, все идет хорошо. Но вскоре ряд не связанных между собой нераскрытых убийств заставил общество подвергнуть сомнению компетентность Скотленд-Ярда.

9 мая 1837 года, во вторник, через четыре дня после того, как Джеймс Гринакр распрощался с жизнью на эшафоте, внимание публики захватило очередное кровавое злодеяние. Мальчик, прислуживавший в трактире «Королевский герб» на Фредерик-стрит, обнаружил 21-летнюю барменшу Элизу Дэвис лежащей на площадке второго этажа паба, притом «горло у нее было перерезано самым ужасным образом». Паренек в панике бросился в спальню хозяина заведения. Было 6:20 – паб только-только открылся[158].

– Элиза – мертвая! – завопил трактирный слуга, когда Джордж Уодли открыл дверь своей спальни. Уодли посмотрел через плечо мальчика и увидел внизу, на лестничной площадке, печальное зрелище – окровавленный труп. Всего за 20 минут до этого Элиза стучалась к нему, чтобы взять ключи и отпереть заведение. Он отправил мальчика за врачом и полицией. Кровавые следы вели от тела к бару, находившемуся внизу. Уодли пошел по следам и обнаружил, что этим утром Элиза успела обслужить по меньшей мере одного посетителя[159].

На краю барной стойки остались «стакан, наполовину полный эля, корка хлеба с куском сыра, монетка в один пенни, а также орудие, коим совершили сие ужасное деяние, – столовый нож, выпачканный кровью». Лужа крови почти двух футов в поперечнике блестела на клеенчатом покрытии пола. По-видимому, убийца перерезал горло Элизе прямо у стойки, и рана, конечно, тут же начала обильно кровоточить. Каким-то образом девушка сумела вскарабкаться по лестнице подальше от нападавшего, но рухнула на площадке. «Одна кисть руки покрыта запекшейся кровью, – говорится в описании места преступления, – как если бы она прижала ее к горлу, пытаясь остановить поток крови и тем самым сохранить жизнь. Голова почти полностью отрезана от тела»[160].

Не прошло и часа после обнаружения трупа, как Элизу осмотрел хирург Генри Бартон. Он подробно описал ужасный характер раны:

По мнению Бартона, убийца причинил все эти травмы двумя ударами лезвия: «Полагаю, – отмечал он, – вероятнее всего, первый разрез был сделан возле стойки, а затем нападавший последовал за ней через кухню и нанес ей второй удар, когда она поднималась по лестнице»