Именно тогда Барриор поклялся себе не быть никогда лекарем.

– Долгая история, – сказал он.

***

Дождаться, подкрасться, когда рядом с ними не будет этих помойных мертвяков. Вот! Поворачивают за угол, кроме них там никого. Идеально. Бегу-бегу-бегу. О, мой Король! Я скоро! Я весь – когти и зубы. Я поворачиваю за ними, но их нет. Исчезли? Но какая-то неведомая сила хватает меня сзади и рвет вверх… Мой Король!

***

– Здоровенная какая, – удивился Барриор с трудом удерживая за загривок извивающуюся крысу. – Следовала за нами аж от Ноктича.

– Она, кажется, бешеная, гляди, какие глаза. Осторожнее, – сказала Колцуна.

– Крыска-то бойцовская, денег стоит. Видишь, кольчужный воротник на нее надели, чтобы горло не перегрызли.

– Йиип! Этот воротник нужен, чтобы вы, болваны, меня понимали, – сказала крыса тонким, но абсолютно человеческим голосом.

Барриор от удивления выпустил крысу, и та шлепнулась на землю.

– В своем ли я уме, Колцуна? Ты тоже слышала?

– Очередное диво Подземелья, – цыганка равнодушно закурила трубочку.

– Невероятно! Что ты такое? – в Барриоре внезапно пробудилось отцовское истинно научное любопытство. Он наклонился, внимательно разглядывая очередное диво Подземелья.

Очень крупная крыса черной масти. Одно ухо оторвано напрочь, шкура в многочисленных шрамах, шею прикрывал небольшой кольчужный воротник. Выглядела она, как самая злобная и жестокая тварь в мире.

– Я – могучий крысобой , и, кстати, мужеского пола. Без счета я крыс передавил. Бойтесь меня, – посоветовал крыс.

– Я о другом спросил: почему ты разговариваешь?

– Мне неизвестно, а если мне неизвестно, то и тебе тоже не дано это знать. Смирись с этим.

– Почему ты за нами шпионил?

– И не думал шпионить. Просто оценивал, можно ли вам доверять. Моя миссия настолько важна, что я не могу положиться на первого встречного. Нечаянно довелось мне услышать, что путь ваш лежит через Грибные Пещеры…

– Все-таки шпионил!

– … а дорога туда длинна и полна опасностей, так что без опытного воина вам не обойтись. Я – гроза Подземелья, сильный, ловкий, отважный, мои резцы…

Барриор не привык общаться с говорящими крысами, поэтому немного стушевался. Колцуна же справедливо полагала, что если у мужика непомерно раздуто самомнение, человек он или животное – разница невелика.

– Давай ближе к делу, – сказала она.

Крысобой обиделся, но продолжил:

– Я знаю, как сократить путь. Возьмите меня в отряд, и я покажу. Но с одним условием!

– Каким?

– Пусть рыцарь возьмет меня в оруженосцы.

– Кто? Кем? – тут и Колцуна потеряла дар речи.

– Да рыцарь же, – крысобой мотнул мордой в сторону Барриора. – Небольшая формальность, не более. Доблести во мне больше чем в десятке рыцарей, но дворянства я пока не имею. Мне надобно пройти через служение настоящему рыцарю, и, совершив на его глазах подвиг, я заслужу меч и шпоры. Не облаченный рыцарской честью я не смогу явиться ко двору Тридцатиглавого Короля и предложить свои услуги.

– Тридцатиглавый Король? Это еще кто такой? – Барриор беспомощно посмотрел на Колцуну. Градус бреда все повышался.

– О, это великий король нашей расы. Его трон в глубине Подземелья сияет как маяк для всего крысиного рыцарства.

– Крысиное рыцарство! – ахнул Барриор.

– Проводник нам пригодится, – осторожно сказала цыганка.

Барриору стало плохо. Проводник… Зверь-оруженосец… Какой-то Тридцатиглавый Король… Крысиное рыцарство… Все это не укладывалось в его бедной голове. К тому же, никаким рыцарем он не был. Но ведь и крысе им никогда не стать? Так что какая разница?

– Да… я рыцарь, – медленно сказал он, пытаясь вспомнить полузабытые романы. – Принимаю твои услуги в качестве оруженосца. Будь верным и честным, заслужи своею отвагой… эм… честь вступления в славные ряды… крысиного паладинства.