Долго она жила втихаря, безвредной прикидываясь, а сама всё поджидала момент, чтобы силу свою проявить.

Но задули над миром ветры неправды, воинственные ветры алчности, и поняла колдунья Ссора Раздоровна, что пришло её время.

Два князя – Белый и Красный объявили друг другу войну, и забрали к себе мужей в войско. Да с одного берега реки Белой Красный князь забрал. А с другого берега – Белый к себе мужчин в войско потребовал.

Ох, и задурили князь головы вашим прадедам! Да и то ещё не так беда, поскольку не все люди словам князей то верили, были и те, кто своим умом жить мог, сохранял ясность и благородство….

Но вот с Колдуньей справиться не под силу было людям, горем охваченным.»

«Что же она сделала?» – спросила Ведунью Заряна.

«Были у Колдуньи Ссоры Раздоровны слуги, мелкие, но многочисленные, и очень противные – злобные соринки. Вот их-то Колдунья и выпустила что на Род Землпепашцев, что на Род Мастеровых.

Стали они людей жалить – кого в сердце, кого в глаз, кого в язык….

А люди то, вместо того, чтобы объединиться всем миром, стали наоборот сторониться друг друга, особливо соседей, с другого берега, обвинять их во всех своих бедах.

А Колдунье того и надо.

Озлобились люди, а тут ещё хитростью да обманом Колдунья смогла главных хранителей Рода Земледельцев Любовь, Мир и Лад в плен захватить, да в подземелье посадить….

А потом и у Рода Мастеровых так же их хранителей, что звались Любовью, Миром, Ладом, похитить, и тоже в подземелье запрятать…»

«Вот это поворот, – почесал затылок Степан. – Выходит, это колдунья во всех наших бедах виновата?»

«Колдунья соринки раскидывала… А вот противостоять им люди сами должны были… – Ведунья строго посмотрела на Степана. – Впрочем, чего уж теперь говорить… Коли Любви, Лада и Мира в Родах нет, то и справиться с этими злобными соринками у людей уж не получится. Забыли они, что такое любовь и лад…»

«Ой, но что же теперь делать нам? Неужели ничего нельзя изменить?» – заволновалась Заряна.

«Можете, – кивнула головой Ведунья. – Только нелегко это, непросто.»

«А что надо делать то?» – поинтересовался Степан.

«Надобно отправляться в путь на бой с Колдуньей. И обязательно её победить, и ключи от подземелья, где томятся Лад, Мир, Любовь, забрать. И пленников выпустить на свободу.»

«Ну раз надо, значит надо, – опустил Степан на стол тяжёлую ладонь. – Нешто я такой длинный путь одолел, чтобы назад ни с чем вернуться?»

«Я тоже с тобой пойду! – вызвалась Заряна. – Мне тоже надо за свой род с колдуньей сразиться!»

«Ну хорошо.»

Ведунья встала, вынесла из дома меч в ножнах, уздечку, золотом украшенную, и шапку-невидимку.

«Всё это может вам в битве пригодиться.»

Поблагодарили Степан с Заряной Ведунью, да в путь и отправились.

Шли они, шли, и вышли в долину, всю травой шелковистой поросшую. По зелёной траве скачет кобыла златогривая. А за ней волки гоняются.

Гикнул Степан, свистнул, лук из-за пояса выхватил, и стрелы стал пускать в волков. Испугались волки, и убежали.

А кобыла златогривая наклонила голову, в знак благодарности и сказала:

«Бгодарю тебя, добрый молодец, за то, что спас меня! Не забуду я этого, и хочу отблагодарить тебя.

Сегодня ночью у меня родится белый жеребёнок. Ты иди по своим делам, а я покуда жеребёнка буду кормить молоком своим, да купать в росах, да поить лунным светом, да наполнять солнечной силой.

А как обратно будешь идти, то коня заберёшь себе, и будет он служить тебе верой и правдой.»

Поблагодарил Степан кобылицу, взял Заряну за руку и дальше они пошли.

Вот вышли ещё в одну долину, посреди зелёной травы речка голубая течёт, с камня на камень перетекает, блестит на солнце. А неподалёку от реки несколько небольших озерцов, почти лужи, в которых рыбы видимо-невидимо!