Сейчас ламии периодически очищают болото от монстров, но те твари через некоторое время появляются вновь по необъяснимым причинам, а найти источник их появления пока не удалось. Твари селятся только по окраинам, ведь сами руины зачарованы силой первой королевы змей, которая охраняет их от посягательств нечистых монстров. Змеи монстров ни капли не боялись, потому что на руинах они ощущали себя в полной безопасности. Когда я спросила, почему ламии не восстанавливают свою цивилизацию, бывшую когда-то процветающей и одной из самых первых цивилизаций Валетрии, Хэруко ответила мне, что их время прошло. Как и время котов. Да и королевы у них нет, и неизвестно, что случилось с ней и её родом. А без королевы невозможно восстановить города, на них её чары, они не позволят ламии не королевской крови занять змеиный трон. На мои вопросы о той гигантской коричневой змее на восточной окраине болота она не ответила, только слёзы полились из её жёлтых глаз, причину появления которых она и сама не могла объяснить. Ей просто становилось больно и грустно, и змея плакала. Хэруко чувствовала, что как-то связана с той коричневой змеёй, но никак не могла вспомнить о том, что же их объединяло. Больше я не спрашивала об этом. Сладко проспав до зари, вкусно позавтракав и собравшись, мы отправились дальше. А спустя несколько дней вышли к реке. Хэруко пообещала ждать меня на окраине болота, чтобы провести обратно, и пожелала удачи.

Передо мной раскинулась широкая река, несущая с востока на запад огромные льдины. Ледовая брала своё начало среди самых северных и заснеженных вершин Бараньих Холмов, спускалась к болоту, отделяла его от Зимнего Леса, разделяя сам лес на несколько частей, и впадала в воды Северного моря. Немного западнее того места, куда мы вышли из топи, должен был находиться мост, но от него уже давно ничего не осталось, кроме нескольких каменных широченных столбов, и те уже опасно шатались от ударов ледяных глыб, проплывающих между ними. Мне, преодолевая страх, пришлось прыгать по глыбам, с небольшими передышками на уцелевших столбах. Сейчас я понимаю, насколько безрассудно и отважно действовала в тот момент: льдины не стояли на месте, а медленно плыли на запад, отдаляясь от остатков моста, к тому же поверхность их была скользкой, и я несколько раз чуть не свалилась прямиком в ледяные воды. Но всё же через реку удалось переправиться, хоть и с большим трудом.

На другом берегу зимний холод начал ощущаться чуть сильнее. Чем дальше я шла, продвигаясь вглубь леса, тем холоднее был воздух, больше снега лежало на земле, глубже становились сугробы, и тем реже мне попадались животные и птицы. В одну из ночей, когда я сидела у костра, ко мне прибежала пара маленьких белых кроликов погреться у огня. Они рассказали, что дальше идти не стоит, ведь там поселился дракон. А ещё они поведали мне историю про белую лису, которая собирает всех уцелевших животных и ведёт их к более безопасному месту на западной окраине леса. Дракон иногда начинает преследовать их, а иногда отступает обратно к своему логову. Кролики показали мне дорогу, когда узнали, что я пришла за головой дракона, но близко подходить к тем местам не стали и отправились на запад. Несколько дней бродила я по лесу, но ни следов, ни самого дракона не нашла. Вот тогда-то мне и помог тот зуб, который ты мне дал, Роберт. Я положила его на ладонь, он начал крутиться, а потом остановился, указывая мне острым концом направление, где поджидал дракон. Так я и вышла к нему. Льдянник оказался меньше по размеру, чем я ожидала. Но он был очень быстрым, и уклоняться от его ледяного дыхания становилось тяжелее по мере того, как бой затягивался, и силы покидали меня. Кажется, мы бились с обеда до самого захода солнца. Нанося удары, я отбивалась от его атак, постоянно кружила вокруг, пряталась в оврагах и за сугробами, за огромными стволами заснеженных елей. Я знала, что в прямой схватке мне не выстоять против него в одиночку, поэтому использовала все известные мне уловки, всю свою смекалку. Постепенно снег и моя броня покрылись пятнами его и моей крови: я получила несколько мелких ран, хоть и старалась не попадать под удары его когтей и хвоста. К вечеру мы оба сильно устали, но всё же с последним лучом солнца мне удалось нанести ему решающий удар и отсечь голову. Драконье тело тут же превратилось в лёд и рассыпалось на мелкие осколки. А голова осталась такой, какой и была прежде, какой я принесла её в столицу. Птицы, издалека наблюдавшие за боем, быстро разнесли весть по лесу и за его пределами. Когда я проснулась утром, увидела у тлеющего костра белую лису в человекоподобном обличье. Она махнула огромным пушистым хвостом, сказала слова благодарности и скрылась среди деревьев, оставив небольшой узелок с припасами. Те двое кроликов, что показали путь к дракону, вывели меня обратно на берег Ледяной Реки. Переправиться на ту сторону тем же способом не представлялось возможным: пока я охотилась на дракона, один из столбов унесло рекой, а некоторые покосились так сильно, что использовать их для переправы не получилось бы при всём желании. Прыгать по одним льдинам стало бы просто верхом безрассудства. Когда я поняла, что мне нужна помощь и обернулась, кролики уже убежали. На другом берегу я заметила Хэруко, она махнула мне рукой и указала куда-то в сторону. Я посмотрела в этом направлении и увидела крохотную деревянную лодочку. В неё быстро запрыгнула белая лиса, радостно завиляла хвостом и заулыбалась. Тогда я задумалась, а как нам пусть даже и на лодке, переправиться через реку, по которой плыло огромное количество гигантских льдин? Лодка же просто разобьётся об одну из них! Сэ́цуко – так звали лису, как я узнала позднее – позвала меня. Я решила рискнуть, и села к ней в лодку. Всё равно вариантов больше не оставалось. Представьте, как сильно я удивилась, когда лиса начала вращать веслом и запела, а лодка вдруг оторвалась от земли и «понеслась» к противоположному берегу прямо по воздуху. Вцепившись в её деревянные борта, я взглянула вниз и заметила множество мелких розовых лепестков, окружавших днище. Именно цветочное облако несло нас вперёд, а Сэ́цуко напевала чарующую мелодию на незнакомом языке. Через несколько минут лодка плавно опустилась – мы пересекли реку.